Их сплетенные тела двигались в быстром и яростном ритме любви. Он видел, когда Клара достигла высшей точки наслаждения. Она задрожала, выкрикивая его имя, и он извергнул в нее свое семя. Взрыв наслаждения был таким мощным, что его затрясло. В изнеможении он упал на нее. Он упал на Клару.
Еще никогда в жизни он не испытывал такого беспредельного счастья. «Как же я раньше этого не понимал?» – подумал Саймон. Ему хотелось лежать так вечно: уткнувшись лицом в ее волосы, чувствуя под собой ее влажное от испарины тело.
А потом он вспомнил.
Он скатился с нее и сел.
Клара повернулась на бок. Она улыбалась ему с тихим обожанием во взоре, которое должно было наполнить его гордостью. Вид ее божественных форм должен был снова привести его в состояние полной готовности.
– Но его внимание отвлекло красное пятно на снежно-белой простыне.
Он был настолько потрясен, что его пробрал озноб.
– Девственница. Черт возьми, Клара, ты девственница!
Глава 21
А разве может быть слишком много хорошего?
У. Шекспир «Как вам это понравится»
Возглас Саймона спустил Клер с облаков на землю. Чувствуя себя совершенно беззащитной, она только молча смотрела на него. Осознав свою наготу, она облокотилась на подушки и набросила на себя простыню, постаравшись закрыть предательское пятно.
Почему она решила, что Саймон ни о чем не догадается?
Да потому что она вообще не подумала об этом. Когда он поцеловал ее, она утратила способность думать, растворившись в чувственном наслаждении. Каждая клеточка ее тела звенела от пережитого наслаждения. Она даже в самых смелых мечтах не могла представить, что близость с мужчиной так упоительна.
Он продолжал смотреть на нее, ожидая ответа. Собрав остатки достоинства, Клер вздернула подбородок.
– Да, это правда. Но у меня были причины…
– Да уж, черт побери, хотелось бы услышать, что это за причины…
– Я не буду ничего объяснять, если ты будешь чертыхаться, – оборвала его Клер.
На щеке у Саймона дернулся мускул. Он запустил пальцы в волосы и растрепал их, отчего стал еще красивее.
– Прости, – ровным голосом сказал он, сделав над собой явное усилие.
Клер сглотнула. Лампа освещала его широкие плечи и спутанные темные волосы. Он казался таким сильным и надежным, что ей захотелось прильнуть к нему, умолять о прощении, рассказать всю правду о папе и попросить его помочь спасти его. Как она устала от всей этой лжи!
Но Саймон утаил записку Призрака. Он не захотел отдать ее полицейскому. И оставил ее в кабинете – там, где она не сможет ее достать. Очевидно, он пытается защитить настоящего Призрака.
Глядя ему в глаза, она постаралась удержаться посередине между правдой и ложью.
– У меня совершенно нет денег, и мне было необходимо получить место в Уоррингтон-Хаусе. Я уже говорила тебе об этом.
– Так, значит, ты не скорбящая вдова. И твой муж не был убит при Ватерлоо. Ты вообще не была замужем.
Слова Саймона звучали как удары хлыста. Ей захотелось свернуться в клубок и укатиться куда-нибудь подальше. Наверное, ему больно оттого, что она оказалась лгуньей. Или он злится потому, что его одурачили?
В любом случае ей ужасно хотелось обнять его и прижаться к его сильному телу. Но его пристальный взгляд остановил ее.
– Извини, – пробормотала она. – Мне очень жаль, что так получилось. Пожалуйста, постарайся меня понять. Я не осмеливалась сказать тебе правду, потому что боялась потерять работу.
– Мне ты могла сказать.
– Нет, я боялась, что ты утратишь ко мне интерес, если узнаешь, что у меня нет никакого опыта. Я бы не вынесла этого. Понимаешь, я хотела узнать жизнь во всей ее полноте. С тобой, Саймон. Никогда ни один мужчина не вызывал у меня такого желания.
Эти слова вырвались у нее сами собой. Ему не обязательно знать, что, работая в школе для девочек, она не имела возможности познакомиться с другими мужчинами. И уж совсем ни к чему говорить, что она согласилась стать его любовницей только ради того, чтобы украсть у него записку.
Нет, не только ради этого. Она все равно пришла бы к нему, потому что, незаметно для нее самой ее чувство к Саймону стало слишком сильным. Таким сильным, что она больше не могла ему сопротивляться.
Его лицо ничего не выражало.
– А Клара Браунли – твое настоящее имя? Вздрогнув, она быстро кивнула:
– Да. Почему ты сомневаешься?
– Одна ложь порождает другую. Может, ты хотела женить меня на себе?
– Нет! – в ужасе воскликнула она. – Я бы никогда так не поступила.
– Многие женщины идут на уловки, чтобы заполучить богатого мужа. – Он положил руку на ее бедра. – Хотя обычно они не заходят так далеко, как ты.
Давление его руки вызвало у нее новый прилив желания и одновременно с ним боль, обиду и гнев. Неужели он считает ее такой алчной? Неужели он думает, что она могла подарить свою девственность в обмен на материальные блага и социальный статус?
Жесткое выражение его лица подтверждало эту мысль. Вся радость от близости с ним растворилась. Как же быстро она позабыла, что ее нежный, любящий Саймон не просто мужчина, а надменный граф Рокфорд!
Она встала с кровати, обернувшись простыней, и окинула его высокомерным взглядом.
– Даже если вы будете умолять меня на коленях, я не стану вашей женой. Я совершила ошибку, согласившись приехать сюда.
Повернувшись к нему спиной, Клер потянулась за одеждой. На эти последние слова у нее ушли все силы, и теперь к ее глазам подступили слезы, горло болезненно сжалось. Конечно, она виновата, что обманула его, но ведь у него тоже есть от нее секреты. Например, эта записка. Как он может считать ее такой меркантильной после всего, что у них было?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97