король в одной решительной битве, при неблагоприятных обстоятельствах, когда соотношение сил было большим, чем три к одному, уничтожил французское рыцарство. За два или три часа он растоптал не только тела поверженных, но и волю французской знати.
Узнав название ближайшего замка и приказав именовать сражение «битвой при Азенкуре», Генрих направился в Кале, не имея продовольствия. Французы, все еще располагавшие превосходящими силами, не досаждали ему. Через пять месяцев после отплытия из Англии он возвратился в Лондон. Король сокрушил на глазах у всей Европы мощь Франции и совершил военный подвиг, который и по сей день остается непревзойденным. Он с триумфом проехал по улицам столицы, продемонстрировав ликующему народу трофеи и пленников. Сам он был в простом платье и отказался показать свой «покореженный шлем и погнутый меч» восхищенной толпе, «чтобы люди не забыли, что этой славой они обязаны только Богу». Победа при Азенкуре превратила его в самую влиятельную фигуру в Европе.
Когда в 1416 г. император Священной Римской империи Сигизмунд посетил Лондон, пытаясь добиться мира, он признал Генриха королем Франции. Но затем последовало множество долгих и дорогостоящих кампаний и осад, исчерпавших финансовые ресурсы Англии и постепенно охладивших воинственный пыл англичан. В 1417 г. за пролив отправилась еще более крупная экспедиция, чем два года назад. После долгой и тяжелой осады был взят Кан, а в последующие годы и все остальные французские крепости в Нормандии одна за другой перешли под контроль англичан. Поле ужасной и отвратительной бойни в Париже, устроенной бургундцами в 1419 г., сторонники дофина убили в Монтеро герцога Бургундского и тем самым способствовали упрочению союза Бургундии с Англией. Орлеанистская Франция не только проиграла битву при Азенкуре, но и потерпела полное поражение в войне. В мае 1420 г., подписав договор в Труа, Карл VI признал Генриха наследником французского престола после своей смерти и регентом при жизни. Английский король обязался управлять с помощью Совета из французов и сохранить все древние обычаи. Нормандия переходила под его полный суверенитет, но по его восшествии на французский престол должна была воссоединиться с Францией. Ему был присвоен титул «Короля Англии и Наследника Франции». Для закрепления этих славных достижений он женился на дочери Карла Екатерине, миловидной принцессе, родившей ему сына, которому суждено было долго управлять своими владениями в тяжелый для англичан период.
«Положение, которое занимал Генрих V, – пишет немецкий историк Ранке, – было совершенно необычайным. Двум огромным королевствам, каждое из которых рано или поздно начало бы претендовать на господство в мире, предстояло (без их слияния в одно) оставаться едиными на вечные времена не только во время правления его самого, но и его преемников... Бургундия была связана с ним узами крови и враждебностью к общему противнику». Английский король склонил королеву Иоанну Неапольскую к тому, чтобы она приняла его старшего брата в качестве своего сына и наследника. Король Кастильский и наследник Португалии были отпрысками сестер его отца. Вскоре после его смерти младший из его братьев, Хамфри Глостерский, женился на Жаклине Геннегау, владевшей многими землями. «Династии Южной и Западной Европы сходились к дому Ланкастеров, глава которого, таким образом, был как бы и главой их всех». Казалось, требовался только еще один крестовый поход, общее святое деяние, направленное против растущей мощи оттоманов, чтобы скрепить те узы, которые, хотя бы временно, объединили всю Европу под властью английского короля. Возобновление соперничества между Англией и Францией отвлекало огромные силы, которые могли бы быть использованы христианством для противостояния турецкой угрозе.
Англия еще никогда не предъявляла таких притязаний на господство в Европе. Генрих V не был феодальным правителем старого типа, который ради своих классовых интересов не считался с социальными и территориальными барьерами. В своих воззрениях он полностью оставался на национальных позициях: он был первым королем, обратившимся в своих письмах и посланиях домой к английскому языку; его триумфальные победы были добыты английскими войсками; его политика находила поддержку у парламента, имевшего основания претендовать на выражение мнения английского народа. Именно союз мелкопоместного дворянства и поднимающегося городского среднего класса придал в тот ранний период английскому парламенту такой характер и отвел ему такую роль, которых не знали – ни тогда, ни в будущем – ни Генеральные Штаты Франции, ни кортесы Кастилии. Генрих, а вместе с ним и вся страна, стоял на вершине мира. Сам он был наделен высочайшими качествами зрелого человека. «Ни один из когда-либо правивших монархов, – говорит Стаббс, – не удостаивался таких похвал от современных ему авторов. Он был религиозен, чист в жизни, умерен, великодушен, заботлив и при этом великолепен, милосерден, правдив и честен, сдержан в речи, осторожен в совете, благоразумен в суждениях, скромен в одежде, благороден в поступках, блестящий солдат, здравомыслящий дипломат, способный организатор, объединивший все имеющиеся в его распоряжении силы; он восстановил английский военный флот, он заложил основы нашего военного, международного и морского права. Это настоящий англичанин, обладающий всем величием своих предков Плантагенетов и не подверженный их разительным порокам».
Несмотря на то что в отдельных случаях он был способен проявить жестокость, хронисты предпочитали говорить о его великодушии и о том, что он взял себе за правило уважительно относиться к людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162