налево была высокая стена ограды Монастырей, небольшой склон под нею порос травой. Другие две стороны квадрата, ограничивающего пространство сада, создавали крытые аркады.
Он был засажен деревьями и кустами, характерными для садов Средневековья. Каре, образованное четырьмя айвовыми деревьями, располагалось в центре, золотистые плоды на них только начинали появляться. Валериана росла в густой тени черной горчицы, рядом были тмин и лук-порей, любисток и шнитт-лук, марена красильная и подмаренник, — последние два растения использовались при изготовлении красок для книжной миниатюры в большинстве экспонатов центрального здания музея.
Мне хватило нескольких секунд, чтобы заметить новое дополнение в саду. Напротив дальней стены, перед входом в башню, находилась шпалера из грушевых деревьев, похожая на семисвечник. Стволы деревьев были похожи на крючки, а из центра каждого торчало по шесть веток. Голова Мики Шайна была насажена на ствол дерева в самом центре шпалеры, превращая его в существо из плоти и дерева. Похожие на завитки волос струйки запекшейся крови, стекающие с шеи и сливающиеся со струями дождя, контрастировали с бледностью его черт, а вода струилась по векам и стекала вниз. Оторванная кожа медленно колыхалась под ветром, сгустки крови окружали его рот и уши. Конский хвост Шайна был отрезан вместе с головой, и волосы теперь свободно прилипали к его серо-голубому лицу.
Я уже собрался вытащить пистолет, когда тощая, похожая на паука тень мистера Падда появилась из тени аркады справа от меня. В руке он держал «беретту», снабженную глушителем. Моя рука застыла на полпути. Он велел мне медленно поднять руки. Я поднял.
— Так вот вы где, мистер Паркер, — сказал он, и его глаза злобно вспыхнули. — Надеюсь, вам понравилось то, как я украсил это место.
Его рука с пистолетом взмахнула в сторону деревьев. Кровь и дождь слились у корней груши, создавая темное отражение того, что было наверху. Я мог видеть, как лицо Мики Шайна поблескивает от капель дождя, будто они оживляют и придают выражение застывшим чертам.
— Я нашел мистера Шайнберга в отеле «Копейка и гривенник» в Бовери, — продолжил он. — Когда они обнаружили то, что осталось от него, в его ванной, я испугался, как бы вскоре он действительно не превратился в дешевый, копеечный отель.
А дождь все шел. Он удержит туристов вдали от подобных мест, и это будет именно тем, чего желает мистер Падд.
— Это была моя идея, — продолжал он. — Я думал, что это будет в полном соответствии с эстетикой Средневековья. Казнь — да, именно казнь — была заслугой моих... помощников.
Далеко от меня справа, все еще незаметная в тени аркады женщина с изуродованным горлом стояла, плотно прижавшись к стене, открытый рюкзак был положен на камень перед ней. Она невозмутимо рассматривала нас, как Юдифь голову убитого ею Олоферна.
— Он долго сопротивлялся, — почти смущенно докладывал мистер Падд. — Но потом мы начали со спины. Нам понадобилось некоторое время, чтобы зажать сонную артерию. После этого он уже не так сильно отбивался.
Тяжесть «смит-вессона» под моей одеждой, его соприкосновение с кожей было обещанием, которое не будет выполнено. Мистер Падд сконцентрировал свое внимание на мне, слегка приподняв «беретту».
— Женщина Пелтье кое-что украла у нас, мистер Паркер. Мы хотим получить это назад.
Я наконец заговорил:
— Вы были в моем доме. Вы забрали все, что у меня было.
— Вы лжете. У старика этого не было, но, я думаю, это у вас. И, даже если и у вас этого нет, я подозреваю, что вы знаете, у кого оно.
— Апокалипсис?
Это была догадка, но очень хорошая. Губы мистера Падда скривились, однако он кивнул:
— Скажите мне, где он, и вы ничего не почувствуете, когда я убью вас.
— А если не скажу?
Краем глаза я увидел, как женщина вытащила пистолет и направила его на меня. Как только она начала двигаться, мистер Падд сделал то же самое. Его левая рука, которая до этого момента была засунута в карман плаща, появилась из складок. В ней он держал шприц.
— Я уколю вас. Я не хочу вас убивать, но обездвижу, и потом...
Он поднял шприц вверх, и небольшой фонтанчик прозрачной жидкости выплеснулся из иглы.
— Это то, чем вы убили Эпштейна? — спросил я.
— Нет, — ответил он. — По сравнению с тем, какие муки испытаете вы, несчастный раввин довольно спокойно перебрался в другой мир. Вам предстоит испытать очень сильную боль, мистер Паркер.
Он перехватил пистолет так, что теперь он был направлен мне прямо в пах, но я не смотрел на оружие. Наоборот, я наблюдал, как красная светящаяся точка появилась на ширинке мистера Падда и медленно начала двигаться вверх. Глаза Падда попытались проследить за моим взглядом, и его рот открылся от изумления, пока точка продолжала свои перемещения по его груди и шее, остановившись в самом центре лба.
— Вы первый, — сказал я, но он уже начал двигаться. Первый выстрел оторвал кусочек его правого уха; когда он выстрелил в меня, капли дождя у моего лица зашипели: жар от пули разогрел воздух. Затем прозвучали еще три выстрела, оставляя на его груди черные дыры. Пули должны были прошить его насквозь, но он отшатнулся назад, как если бы они изрешетили его. Его отшвырнуло к стене.
Осколки камня посыпались к моей левой ноге, и я услышал глухие выстрелы из пистолета, эхом отразившиеся от аркады. Я выхватил свой пистолет, спрятался за стену башни капеллы и выстрелил в сторону колонны, где стояла женщина. Но она отступила вглубь и поспешно направилась к двери на Стеклянную галерею, ее пистолет прыгал, как автомат, потому что ей приходилось отстреливаться сразу в обе стороны — в сторону стены, где стоял под аркадой я, и в темный силуэт Луиса, который двигался навстречу из тени, чтобы перехватить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117