«Если каким-либо способом вам удастся приостановить съемки...» Я невольно вздрогнул, и мои кулаки разжались. Кажется, все в этом деле оборачивается против меня. И я ничего не могу с этим поделать.
Кинг вскинул голову; его шея, напоминавшая древесный ствол, и задранный вверх нелепый подбородок, подобный гранитному утесу, представляли собой великолепную цель. А я был обречен на бездействие, попросту связан по рукам и ногам.
— Кинг, — сказал я и замолчал, не зная, как поступить дальше. Потом решил еще раз попытаться закончить дело миром. — Я уже говорил вам, чтобы вы прекратили эти глупости. Неужели вам больше нечем заняться?
Он широко улыбнулся, вообразив, что я струсил.
— Скотт давайте решим все раз и навсегда. Я сказал, что сломаю вам шею. Вы слышали меня?
— Да, слышал.
Я был так взбешен, что с трудом сдерживал себя. У меня даже испарина выступила на лице. Я так стиснул кулаки, что ногти впились в ладони. Мы стояли, глядя в глаза друг другу, на расстоянии каких-нибудь шести дюймов.
Мне показалось, что прошел час, прежде чем Кинг выдавил из себя:
— Ну ладно.
Он сделал глубокий вдох и выдох, повернулся ко мне спиной и медленно удалился. Напряжение сразу же спало, и толпа оживленно загудела. Могу представить, о чем они судачили.
Рауль начал громким голосом отдавать распоряжения своей команде, а я стоял за его креслом еще несколько секунд, чувствуя себя больным и не желая поднимать глаза. Наконец, повернувшись, я направился к Шерри, которая с любопытством смотрела на меня. Может, мне показалось, но я уловил в ее взгляде разочарование.
— Что случилось, Шелл?
— Кинг грозился сломать мне шею. Разве вы не слышали? — Язык все еще плохо повиновался мне.
— Да, я слышала, Шелл. У вас странный голос.
— Я неловко себя чувствую. Вчера вечером у нас с Кингом возникла драка после вашего ухода. Кажется, он хочет продолжить. Ладно, забудем об этом.
Она молчала. Я тоже. Мы стояли в полутьме в тридцати футах от кресла Рауля, и поблизости никого не было. Оскар куда-то отошел. Я хотел еще раз поговорить с ним, а также еще кое с кем из присутствующих. Мы наблюдали, как готовятся съемки следующей сцены.
— Снимем эту сцену, и перерыв на обед! — объявил Рауль.
Суматоха прекратилась, и я увидел Элен и двух других женщин, стоявших перед камерами. Шла подгонка световой аппаратуры, и какой-то электрик с засученными рукавами в двадцати футах от нас возился с небольшим прожектором, который должен был подсвечивать фигуры трех женщин.
Пока я смотрел, мое дыхание успокоилось и сухость в горле исчезла. Кажется, на сегодня я свою норму выполнил. Сначала кто-то стрелял в меня, потом — ссора с Кингом. При мысли о пулевом отверстии в кузове «кадиллака» у меня возникло напряженное ощущение между лопатками и я начал оглядываться по сторонам, всматриваясь в полутьму, где громоздилась разнообразная кинотехника. Вокруг царил покой, и тут я осознал, что чего-то опасаюсь. Кажется, я излишне нервничал. Это все из-за полумрака, теней и атмосферы нереальности.
Наконец Рауль снова скомандовал: «Мотор!» — и съемки начались. Через минуту мне почудилось какое-то движение над головой. Пусть это было и маловероятно, но в наступившей тишине я услышал шум сверху. Я взглянул на Шерри, но она была увлечена съемками и не заметила обращенного к ней взгляда.
Высоко над нами проходили стропила, едва различимые в темноте, и прямо у нас над головами нависала огромная черная тень. На миг она показалась мне похожей на тень на дне бассейна Рауля, и вдруг тень наверху зашевелилась.
Я напряг зрение, не веря своим глазам, но поспешил себя успокоить, посчитав ее гигантским дуговым прожектором. И тут «тень» сорвалась со стропил и рухнула на нас.
Глава 8
Только долю секунды я смотрел, как громадная металлическая глыба соскользнула с края стропил и стала падать. С криком «Берегись!» я отскочил вправо и изо всех сил толкнул Шерри вперед, сбив ее с ног. Ее вопль заглушил грохот упавшего на пол прожектора.
Рауль выкрикнул что-то невнятное, вопли неслись со всех сторон. Я подскочил к переносному фонарю, который электрик устанавливал рядом с нами, и, ухватившись за горячую облицовку, развернул его в направлении потолка.
Луч высветил узкую лестницу среди стропил, по которой сейчас убегал человек. Направив слепящий луч света на него, я увидел, как он закрыл лицо руками, продолжая бежать, но вскоре оступился, и его нога поскользнулась на кромке лестницы. Некоторое время он балансировал, отчаянно размахивая руками, потом с диким воплем полетел вниз. Его тело прорезало луч света и глухо шмякнулось о землю.
Преодолев приступ тошноты, я перевел луч фонаря на бесформенный предмет в нескольких футах от меня. Все участвовавшие в съемках окружили труп. Отставив фонарь, я подошел к неподвижному телу. Со всех сторон слышались голоса: «Что случилось?», «Что, черт возьми, происходит?». Женский голос непрерывно повторял: «Он упал! Я видела, как он падал!» А я шел, не обращая ни на кого внимания. Всего два человека оказались рядом со мной возле трупа, когда кто-то наконец отыскал выключатель и всю съемочную площадку залил яркий свет.
Несомненно, человек был мертв; шея, вывернутая каким-то странным образом, придавала телу комичный вид. Роговые очки съехали с глаз, одна линза разбилась, и осколки стекла играли отраженным светом. На макушке у него я обнаружил знакомую лысину. Оказывается, утром я все-таки не потерял коротышку в зеленом «шевроле». Я потерял его сейчас. Оглядев труп, я убедился, что и пульс, и дыхание отсутствуют. Глаза застыли в неподвижности, один зрачок заметно больше другого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51