Так что, пожалуйста, не пытайтесь меня уверить, что никогда не слышали о Джонни Трое или Чарли Вайте.
– Черт возьми, разумеется, я слышал о них. Кто же их не знает?
– Как в отношении Фрэнсиса Бойля?
Он покачал головой.
– Кто это такой?
Я внимательно следил за ним.
– Один парень, – сказал я. – У меня, понимаете, мелькнула мысль, что вы, возможно, всего лишь возможно, шантажировали Джонни Троя. Или даже Чарли Вайта.
– Вы действительно страшно рискуете.
Он с шумом выпустил воздух через ноздри.
– Я не шантажирую и не шантажировал никого. Что вы еще желаете знать?
Мы поговорили еще несколько минут, но я не услышал больше ничего стоящего. Наконец он сказал:
– Все, Скотт. Вы не можете пожаловаться на то, что я не старался вам помочь.
В этом он был совершенно прав, но меня ставила в тупик причина такой откровенности. Пока я еще не разобрался, что дал мне этот разговор, но он, несомненно, что-то дал.
Рэйс поднялся и зашагал к своему коттеджу. Часы показывали без двадцати минут четыре. Я тоже поднялся и ушел. По пути я прошел мимо блондинки, которая в одиночестве тянула через соломку остатки своего розового зелья.
Я спросил любезно:
– Что вы собираетесь купить на все эти деньги?
Она подняла на меня каменное лицо.
– Панталоны из норки.

Глава 11

Я поехал прямиком в отель и поднялся к себе в квартиру, чтобы принять душ. Мне хотелось смыть с себя Джо Рэйса. Обмотавшись полотенцем вокруг бедер, я возвратился в гостиную, плюхнулся на диван и потянулся к телефону.
Я позвонил Сильвии и сразу же услышал ее голосок.
– Привет, – сказал я. – Шелл Скотт... Вы нашли ту пластинку?
– Да, Шелл. Она сейчас вам нужна?
– Я бы хотел проверить ее позднее. Как она полностью называется и все прочее?
– Одну минуточку.
Она бросила трубку, но тут же возвратилась.
– На сорок пять оборотов. «Аннабел Ли». Вокал – Джонни Трои с квинтетом Эрика Маннинга.
– Квинтет Эрика Маннинга? Никогда о таком не слыхал!
– Я тоже. Вторая сторона такая же, только здесь «Возвращение домой».
– "Возвращение домой" и «Аннабел Ли». А Чарли слушал только «Аннабел Ли», верно? Не обе стороны?
– Нет, только «Аннабел».
– Кто выпустил?
– Ах, да, «Империал».
– Возможно, это пустяки, Сильвия, но я все равно хочу все проверить до конца. Как смотрите на то, чтобы я заехал к вам и забрал ее?
– Если хотите, я сама могу ее привезти. Все равно мне нечего делать...
Действительно, чем ей было себя занять? Похороны Чарли были назначены на завтра.
Я сказал:
– Хорошо. Одевайтесь и привезите пластинку, а потом мы вместе поедем пообедать. О'кей?
– Замечательно. Принимаю с удовольствием ваше предложение. Я умираю от голода.
Услышав это, я понял, что могу сказать то же самое про себя. Я остался без завтрака, а потом у меня не было времени заскочить куда-нибудь перекусить.
– Вот и хорошо. Потому что я поневоле постился, так что вам предстоит увидеть картину обжорства, которая навсегда останется у вас в памяти. Только не удивляйтесь, хорошо?.. Не от невоспитанности, а от необходимости сохранить себя в живых.
– Правда? А я вот очень мало ем...
– Сегодня вечером вы будете есть, как волк. Только поторопитесь, хорошо?
– Мне еще нужно принять душ и переодеться... Через час?
– О'кей, не копайтесь! В 17 часов?
Она засмеялась.
– Годится, Сильвия. Думаю, я дотяну.
Я повесил трубку, улыбаясь. Она прелесть. Не совсем в моем вкусе, конечно, но, возможно, она еще подрастет? После того как я побрился и оделся, на часах было всего лишь 16.30. Я полез в холодильник, но потом решил подавить свой инстинкт. Скоро приедет Сильвия. Я захлопнул дверцу, послонялся по кухне и вернулся в гостиную.
Усевшись на диван, я снова занялся телефоном. Квинтет Эрика Маннинга? О'кей. Что ж, использую это время на то, чтобы все выяснить про пластинку. Самое странное, что я о ней никогда не слышал. Два местных разговора ничего не дали, тогда я дозвонился до владельца компании по продаже пластинок.
Он сказал, что это маленькая чикагская компания, появившаяся лет двадцать назад и все еще существующая. Покопавшись в своих архивах, он нашел, что получил сто пятьдесят пластинок «Аннабел Ли» и «Возвращение домой» несколько лет назад, продал штук тридцать, остальные отправил обратно.
Я позвонил в Чикаго. Мне удалось связаться с одним из руководителей по имени Гордон. Мне явно повезло, потому что компания в этот день не работала. Я объяснил, что мне требовалось, он попросил подождать у телефона. В ожидании его возвращения я лениво осмотрел свои владения, рыбок, Амелию, потом закурил сигарету. Затягиваясь, я внезапно почувствовал, что что-то было не в порядке. Что именно – я не знал. Может, мне почудилось? Я прислушался. Ничего. Только внизу проносились машины.
В трубке раздался голос Гордона:
– Да, кое-какая информация имеется, мистер Скотт. Мы сделали эту пластинку в марте 1961, десять тысяч дисков, триста пятьдесят отправили в Калифорнию. Приблизительно половина была возвращена. И тут случилось нечто странное.
Нам удалось продать весь остаток, около шестисот штук, прошу прощения, шести тысяч, шесть лет назад одной компании. Ну-ка, дайте сообразить...
Пока мы разговаривали, я осмотрел комнату и улыбнулся Амелии. Она висела немного косо. Конечно, у нее вообще имеется тенденция кривиться, но на этот раз это бросалось в глаза.
Гордон продолжал:
– Это было в октябре 1962 года. Весь остаток – в Троянские заведения.
– Кому?
– Троянским предприятиям.
Что ж, это имело смысл. Приобрести старые пластинки, если Себастьян готовился навести свой знаменитый лоск на Троя, затем представить его публике под звуки фанфар и бой барабанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48