Можно ли удивляться, что меня следовало уничтожить, дискредитировать, обезвредить любыми возможными средствами, убить, если удастся. А я-то еще удивлялся, чем вызвал такую бурю, почему такое огромное количество людей возненавидело меня. У Себастьяна было множество друзей среди людей влиятельных, имеющих возможность оказать давление на сотни и тысячи доверчивых простаков. Именно так ему удалось осуществить среди других аферу Джонни Троя. Он был сам направляющей пружиной в этой неприглядной истории.
Если бы мне удалось разоблачить обман с Джонни Троем, Юлисс Себастьян был бы тоже одновременно разоблачен как организатор и инициатор небывалого надувательства. Более того, сразу же возник бы вполне естественный вопрос: раз он пошел на такую аферу, можно ли ему вообще верить? Джонни Трои, по крайней мере, обладал настоящим талантом – соединение безукоризненного фасада Бойла и великолепного голоса Вайта. Но что в отношении других знаменитостей Себастьяна, вроде создателя «Жизни и Смерти» или автора «Ляг и умри», скульпторов, творения которых в буквальном и переносном смысле слова были кучкой хлама? Как относиться к ним и к десяткам других его выдвиженцев? Все клиенты Себастьяна шли одинаковым путем, их подняла на щит и создала им имя одна и та же клика, рукоплескали и превозносили те же самые критики, награждая теми же самыми звучными эпитетами, доказывая, втолковывая и убеждая публику до тех пор, пока общественное мнение не было достаточно обработано. А менее именитые искусствоведы, чтобы не показаться людьми консервативными, присоединялись к общему хвалебному хору. Несомненно, лишь небольшая группа близких к Себастьяну людей знала правду о Джонни Трое. Другие шагали в ногу с Себастьяном по самым различным причинам. Но широкая публика верила в Джонни и любила его. Верили они и уважали также Юлисса Себастьяна. Возможно, они не знали многого о «творчестве» Дэнгера, Делтона и остальных, но считали, что критики, люди сведущие, не стали бы расточать столько хвалебных слов людям бездарным.
Но если я выдам секрет?
Ох, братцы!
Нет, конечно, этого допустить нельзя.
Я понимал, что большинство людей были введены в заблуждение и будут искренне верить в мои чудовищные наклонности, пока им не будет показана и доказана истина, но три сукиных сына лгали совершенно сознательно: Юлисс Себастьян, Гарри Бэрон и Мордехай Витерс. Трое, подумайте об этом. Именно эти трое организовали охоту на меня. И если выяснится вся эта отвратительная подоплека, то введенные в заблуждение честные люди не простят этого негодяя. И никто не простит им обмана с Джонни Троем.
Рухнет вся империя Себастьяна с его бездарными поэтами в штанах в обтяжку и верными слугами из преступных элементов.
Я шагал по комнате, лихорадочно думая. Наконец остановился, плюхнулся в кресло и включил телевизор.
Хэмбл все говорил. Теперь он призывал к всеобщему братству. Фразы были округлыми, лишенными всякой конкретности, но доступными для любого ребенка. Если не задумываться над тем, как Хэмбл намеревается все осуществить, что обещает, им можно было восхищаться. Демагог чистой воды.
Внезапно мне в голову пришла страшная мысль.
Похоже на то, что Хэмбл станет следующим Президентом Соединенных Штатов, если только Калифорния встанет под его знамена. Как будет ликовать Юлисс Себастьян, потому что никто, не считая, разумеется, самого Хорейна Хэмбла, не вложил столько труда и средств в то, чтобы именно он победил на выборах. Хэмбл получил «суперсебастьяновскую» обработку.
Совсем, как Джонни Трои.
Вот я и подумал: «Когда Хорейн М. Хэмбл открывает рот, чей голос мы слышим?»

Глава 17

Нет, я не испугался и не растерялся. По всей вероятности нечто подобное приходило и до этого мне в голову, только не было четко оформлено. Слушая речи Хэмбла, я возмущался тем, что они переполнены стандартными штампами писателей, готовивших аналогичные выступления для предшественников Хэмбла по партии. Фразы сами по себе ничего не значили, но хорошо звучали, а это было важно. Речи такого рода сочиняют практически без помарок. Преподнесенные красивым, хорошо поставленным голосом Хэмбла, они приобретали значение.
В наши дни, к сожалению, очень немногие политические деятели сами сочиняют свои речи, излагают вслух собственные мысли. Остальные делают так, как человек по имени Джонни Трои, который сам не пел своих песен. За него это делал другой. Фрэнсис Бойл, неотразимый красавец, был прекрасным фасадом для головы Чарли Вайта. Хорейн М. Хэмбл, неотразимый красавец с бархатным голосом, станет тоже прекрасным фасадом для кого-то другого. Кто стоял за Троем, я знал. А вот кто встанет за Хэмблом, мог только гадать. Голосуя за Хэмбла, одураченные им люди будут фактически голосовать за этого невидимку.
Я твердо знал, что хочу сообщить всему этому одураченному миру, что происходит. Однако мир не пожелает меня слушать. И с каждой проходящей минутой мое положение ухудшалось.
Хэмбл заканчивал выступление. Последняя фраза прозвучала так:
– Помните, завтра у избирательных урн, дорогие соотечественники, Хэмбл сможет для вас сделать больше.
Он самоуверенно улыбнулся, не сомневаясь в своей неотразимости.
Затем последовала торговая реклама. Сначала речь шла о новом холодильнике с какими-то дополнительными камерами, потом показали ту девушку в ванной, заполненной мыльной пеной.
Речь Эмерсона должны были передавать по другому каналу, и я потянулся к телевизору. Наверное, что-то меня предупредило, что это нужно сделать именно в это мгновение. Замешкайся я немного – и было бы поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48