Ребенок плакал так, как может рыдать взрослая женщина, потерявшая самого дорогого человека.— Ты зачем ее обидел? — сказал старый Гильом, обращаясь к Жаку.— Посмотри отец, — задрав рукав, Жак показал ему следы укусов, — этот ребенок злой как дьявол, она чуть не отгрызла мне руку!— Мужчина не должен ничего бояться. Гильом хотел взять девочку в руки, но та резко вскочила и бросилась бежать.— Стой! — зло взревел Гильом Реньяр. — Я кому сказал, стой! Я тебя накажу, если не будешь слушаться!Что-то странное случилось с Филиппом. Он и сам не мог сказать, что именно, просто его сердце сжалось, а на глаза навернулись слезы, готовые вот-вот брызнуть. Ему захотелось заступиться за маленькую девочку.Плащ Жака упал с ее плеч и она бежала по колючей стерне в нарядном платье такая несдешняя и похожая на сказочное видение! В ее ручонках была большая пестрая кукла!И сам не соображая, что делает, Филипп вскочил из укрытия и бросился к девочке.— Не обижайте ее! Пустите! Не трогайте! Оставьте! Констанция замерла и обернувшись, немного испуганно посмотрела на незнакомого ей мальчика.— Не трогайте ее! — вновь закричал Филипп, обращаясь ко всем Реньярам сразу.— Кто это? — процедил сквозь зубы Виктор.— А, это младший Абинье, — наконец узнав мальчика, бросил Клод Реньяр и звонко щелкнув кнутом, тронул свою лошадь, направляя ее прямо на Филиппа.Робер Абинье выскочил из-за кустов и, закрыв грудью своего сына, схватил лошадь под уздцы.— Что ты делаешь на моей земле, мерзавец? — заревел Гильом Реньяр, и его глаза налились кровью, а руки сами схватились за шпагу.— Оставьте моего сына в покое! Не трогайте ребенка! — крикнул Робер Абинье и, обернувшись, приказал своему сыну:— Беги! Беги отсюда!Мальчик, ничего не понимая, несколько мгновений переминался с ноги на ногу.Гильом Реньяр выхватил из-за пояса пистолет и направил в грудь Роберу Абинье.— Отпусти лошадь моего сына, мерзавец!Робер бросил поводья и с нескрываемой ненавистью посмотрел в глаза старому Реньяру. И тот не задумываясь нажал на курок.Вспыхнуло пламя, раздался глухой выстрел, тут же потонувший в тумане.Робер Абинье покачнулся и, хватаясь руками за грудь, рухнул лицом в колючую стерню, успев прокричать:— Беги! Беги, Филипп!Мальчик на бегу обернулся и последнее, что он увидел — это глаза маленькой девочки и блеск медальона у нее на груди.— Догоните и прикончите мальчишку! — послышался злой крик Гильома Реньяра.И еще один выстрел глухо прозвучал вслед Филиппу. Пуля, просвистев у самой головы, исчезла в тумане, будто бы воткнулась в него, и Филиппу даже показалось, что он видит след ее. Сзади послышался топот копыт.Мальчик оказался у края оврага. Топот приближался. Он уже видел силуэт и, понимая, что сейчас его настигнут, зажмурив глаза, бросился вниз.Какое-то мгновение он летел, потом ударился о землю и покатился. За ним посыпались камни.Наконец, зацепившись за кусты, Филипп смог приподнять голову и посмотреть вверх. Шагах в пятнадцати над ним, у самой кромки обрыва маячили два силуэта всадников.— Кажется, я его вижу, — послышался голос Виктора.— Что ж, тогда стреляй, — ответил ему старый Реньяр.Щелкнул курок и раздался грохот выстрела. Пуля вонзилась в землю буквально рядом.Филипп разжал руки и покатился вниз.— Кажется, я попал, — сказал Виктор.— Да черт с ним! — сказал Гильом Реньяр. — Если и не попал, то мы его, в конце концов, прикончим. Мы уничтожим всех Абинье, мы уничтожим всех, кто живетНа нашей земле.Вновь послышался плач ребенка и топот лошадей. Сердце Филиппа бешено колотилось, из глаз текли слезы.— Отец, отец, — шептал Филипп, — прости, прости меня, ведь это я виноват в твоей смерти. Я ослушался, нарушив твой приказ. Прости меня, если можешь! Я отомщу за тебя!Филипп долго выбирался из оврага, цепляясь за корни и вновь скатываясь вниз. Он в кровь сбил лицо и ободрал ладони. Но в конце концов он выбрался.Лошади паслись в ложбине, как будто ничего страшного и не произошло. Они щипали траву, стригли ушами, терлись одна о другую.Кобыла Филиппа сразу же потянулась к нему влажными губами и принялась шершавым языком слизывать слезы с его щек. Мальчик плакал не переставая.Филипп вскочил в седло и, ведя под уздцы лошадь отца, помчался к дому, чтобы принести матери и сестре страшную весть.Подъезжая к дому, Филипп сам еще не верил в то, что произошло, но жестокая трагедия, разыгравшаяся в тумане, была правдой.На похоронах отца Филипп Абинье не проронил ни единой слезы. И теперь на сельском кладбище высилась еще одна плита, на которой было высечено имя отца. Рядом высилось еще две плиты, под которыми покоились братья Робера. ГЛАВА 5 Прошло десять лет.Это были тяжелые годы, ведь Филипп Абинье осталсяЕдинственным мужчиной в семье, и все трудности легли на его слабые плечи.Сперва какое-то время после смерти Робера, матери помогал ее брат Марсель Блаише. Но вот уже четыре года как он находился не в ладах с законом и вынужден был скрываться. Никто не знал, где он, и в доме Абинье не вспоминали о Марселе, ведь время от времени в дом наведывались солдаты и расспрашивали, не известно ли чего о местонахождении Марселя.По лицу королевского прокурора было видно, что он не верит вдове Робера Абинье, когда та говорила, что вот уже несколько лет не видела своего брата. Но делать было нечего, и солдаты покидали дом Абинье.И Филипп, как мог, помогал матери. Он сам вел расходные книги, но деньгами распоряжалась мать. Сестра Лилиан взяла на себя все хлопоты по хозяйству, потому что в доме была всего одна служанка, да и той уже давно не платили жалованье, и она осталась в доме только из уважения к своей госпоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68