От изумления мадам Перо на несколько секунд потеряла голос.
– Мсье Девиллер прав, бабушка, – поддержала гостя Мартина. – Если мы найдем то место, где делал снимки дедушка Эжен, это отчасти возместит потерю документов, которые были украдены после его смерти.
– Конечно… Конечно… – пробормотала мадам Перо.
– Так вы согласны, мадам? Ведь вы согласны, правда? – настаивал председатель комитета по защите поселка.
– Мне кажется, здесь не о чем долго думать! – заявила хозяйка дома, ища глазами поддержки ребят. – Но не опасно ли это? Ведь место раскопа было так быстро засыпано…
– Я страховой агент, мадам Перо. И немедленно позабочусь о том, чтобы все участники раскопок, которые мы начнем, были застрахованы от несчастного случая. Впрочем, я не думаю, что до этого дойдет.
– Раз так, мне нечего больше возразить, – проговорила бабушка Мартины.
В порыве признательности Девиллер схватил ее ладони и затряс их с такой силой, что пожилая женщина на секунду испугалась, как бы он не оторвал ей руки.
Председатель комитета вернулся к тем, кто ждал его у калитки. После первых же его слов люди, стоявшие до этого молча, огласили окрестности радостными криками, заглушив шум корчевки леса.
Все быстро пошли по направлению к центру
Ситэ-Флери.
– Интересно, что выйдет из всего этого? – вздохнула мадам Перо. – На всякий случай продолжим подготовку к переезду.
– Какой в этом смысл, бабушка?! Вполне возможно, что уже завтра мы узнаем, что именно открыл дедушка Эжен!
– Может быть, дитя мое, может быть…


* * *

Не прошло и получаса, как в сад явилась первая группа землекопов, состоявшая из десяти молодых людей. Сменяя друг друга, они принялись рыть землю в месте, которое указал им Артур. Их движения, поначалу лихорадочно быстрые, скоро стали более размеренными.
Ребята снова поднялись на чердак и принялись просматривать газеты и журналы. Однако работали они уже не с тем пылом, что в первые дни. Им удалось обнаружить еще несколько бюллетеней ОАИПА, но там не было никаких интересных сообщений, касающихся окрестностей Врефана. Мысли мальчиков и Мартины были заняты тем, что произошло ночью. Несмотря на все их предположения, им не удалось приблизиться к ответу на вопрос, зачем кому-то понадобилось похищать старый фотоаппарат.


* * *

Уже приближался час обеда, когда мадам Перо позвала ребят вниз.
– Спускайтесь! – крикнула она. – У нас гость!
– Может, пришел кто-нибудь из вчерашних жандармов? – предположил Даниель.
– Не исключено, что это Месмэ, – сказала Мартина.
Когда ребята, лица и руки которых были, перепачканы пылью, вошли в гостиную, они застали там мадам Перо, беседующую с незнакомым мужчиной лет пятидесяти.
Он казался вполне крепким для своего возраста. Куртка из коричневого бархата и брюки серо-стального цвета придавали ему элегантный и вместе с тем непринужденный вид. Зачесанные назад длинные седые волосы обрамляли энергичное загорелое лицо. Из-под густых, на удивление черных бровей сверкали темные глаза. На диване рядом с гостем лежала матросская шапочка, которая совсем не шла к его костюму.
Мадам Перо весело улыбалась. Представив гостю ребят, она сказала:
– А это мсье Лорьо, тот самый молодой человек с фотографии.
– Молодой человек довольно сильно изменился, правда? – улыбнулся посетитель.
Казалось, его забавляет изумление ребят.
– Это действительно я! Едва я увидел фотографию в газете, как сразу вспомнил все, что произошло сорок лет назад. Мсье Марньи был замечательным человеком. Ко мне он относился с большой симпатией. Я многое узнал из бесед с ним. Он был настоящим эрудитом. Коньком его, конечно же, была история. Мне тогда, вероятно, было… Дайте-ка вспомнить… Ну да, лет шестнадцать-семнадцать.
– Если судить по фотографии, вы помогали дедушке рыть в саду убежище, мсье? – спросила Мартина.
– Да, вы правы. По крайней мере, мы вместе соорудили лестницу и положили куски бревен вместо ступенек. К сожалению, мне вместе с родителями пришлось уехать из Врефана. Я вернулся сюда только в сорок четвертом году. Тогда-то я и узнал о том, что случилось с моим старым другом. Заметно было, что воспоминания взволновали мужчину. Мадам Перо незаметно смахнула со щеки слезинку. А Мишель был сильно разочарован. Итак, Лорьо не был свидетелем открытия Эжена Марньи. И тем не менее…
– Прошу прощения, мсье, – проговорил он. – Может быть, вы после отъезда переписывались с мсье Марньи?
– Конечно. Я писал ему, и он мне отвечал. Но последнее мое письмо осталось без ответа. Я не указал на конверте обратный адрес, поэтому оно ко мне не вернулось. Больше я не писал…
– Мсье Марньи не упоминал в своих письмах о чем-нибудь необычном? – спросил Мишель. Мужчина нахмурился.
– О чем-нибудь необычном? – с удивлением повторил он. – Что вы имеете в виду? – И тут лицо его просветлело. – Я понял! Вы говорите об открытии, о котором мсье Марньи собирался делать доклад в Обществе археологических исследований. Об этом упоминается в сегодняшней статье. Насколько я понимаю, у вас есть основания верить в точность этих сведений?
– Совершенно верно, мсье.
– Увы, я не помню, чтобы мсье Марньи сообщал мне о чем-нибудь в таком роде. Более того, я совершенно убежден, что он ничего мне об этом не говорил и не писал. Но, может, остались еще какие-то свидетельства его открытия? Например, он мог рассказать о нем кому-то из соседей.
– Нам ничего об этом не известно, мсье Лорьо, – со вздохом произнесла мадам Перо. –
Во всяком случае, в доме не было ничего, что могло бы навести нас на след. Я в этом совершенно уверена.
– В этом нет ничего удивительного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35