Будничным тоном он произнес: — Теперь лягте на спину…
Сердце Анжи ушло в пятки. Ей стало нехорошо от страха и стыда. Она умоляюще посмотрела на доктора, но его совиные глаза были непреклонны. Грубая рука опустилась на ее обнаженное плечо и слегка подтолкнула ее. Анжи тут же очутилась на спине. Ее ноги оторвали от пола, согнули в коленях, а ступни поставили на постель.
Анжи вцепилась в простыню и тесно сжала лодыжки. Но тут она услышала, как доктор скомандовал:
— Мисс Уэбстер, пошире раздвиньте колени.
— Нет, я… Делорес, помогите мне. — Анжи начала плакать. — Не позволяйте ему…
Делорес, по толстым смуглым щекам которой потекли слезы, села рядом с рыдающей девушкой и взяла ее холодную руку:
— О, моя малышка, не сопротивляйтесь. Это быстро кончится.
Потеряв терпение, доктор положил руки на дрожащие колени Анжи, широко раздвинул ей ноги и сдвинул простыню на живот, обнажая для себя нижнюю часть ее тела. Не обращая внимания на рыдания, наполнившие тихую комнату, он склонил лицо между расставленными ногами Анжи и бесцеремонно протолкнул свой указательный палец в самое интимное место, до которого никогда еще не дотрагивался мужчина. Анжи закричала от гнева, но настойчивый доктор продолжал свой осмотр. Он вертел своим вторгшимся в нее пальцем в разные стороны, в то время как другая его рука распласталась на вздрагивающем животе девушки, прижимая ее к кровати. Наконец, он убрал палец, поднялся со скамеечки и улыбнулся Анжи:
— Это ведь не было слишком плохо, так ведь?
Заботливая Делорес укрывала вздрагивающую от рыданий девушку. Гневно сверкая черными глазами, Делорес проследила, как уходит доктор, и снова начала успокаивать и утешать Анжи.
Баррет МакКлэйн, рассеянно пощипывая белые усы, ждал доктора за дверью спальни Анжи. Тот хлопнул его по спине и повел в библиотеку.
— Баррет, мисс Уэбстер чиста, как в день, когда она родилась. Ни один мужчина еще не прикасался к ней.
Карие глаза сверкнули, усы приподнялись, и Баррет МакКлэйн гордо сказал:
— Я не сомневался в этом ни на минуту, доктор Уилсон. Ни на одну минуту.
Анжи оставалась в своей комнате весь остаток дня. Расстроенная, она чувствовала себя преданной и униженной. Она отказалась спуститься в столовую, и Делорес обиженно сказала Баррету МакКлэйну, что юная Анжи нуждается в отдыхе, и что он ни при каких условиях не должен входить в ее комнату и утешать ее! Мисс Эмили не сказала ничего; ей не рассказали об обследовании, и она не имела понятия, почему Анжи столь несчастна.
Поковырявшись в еде, которую Делорес принесла ей на подносе, Анжи поблагодарила служанку и сказала, что хочет остаться одна.
— Со мной уже все в порядке, Делорес. Правда.
— Сеньорита, я знаю, это было ужасно для вас, но это нормально — быть осмотренной доктором перед замужеством.
— Делорес, этого не должно быть… мы не будем… — Анжи быстро наклонила голову. — Это не будет обычным браком.
— О? — брови Делорес поднялись.
— Нет, понимаете… Баррет и я… — Анжи замолчала. Не будучи в настроении, чтобы объяснять дальше, она сказала: — Спокойной ночи, Делорес. Увидимся завтра.
Делорес ушла, а Анжи продолжала бесцельно бродить по комнате. Уверенная, что Баррет виноват в том, что случилось с ней сегодня утром, она вновь почувствовала себя обманутой и униженной. Вспоминая торжественную клятву, которую дала умирающему отцу, что выйдет замуж за Баррета, Анжи ощутила, как сжалась у нее грудь и защемило сердце. Слова Джереми Уэбстера эхом отдавались в ее ушах, и Анжи схватилась за голову.
Нет, она не будет думать об этом сегодня. Она не может. Шесть месяцев промелькнут незаметно; слишком скоро наступит ноябрь, и придет конец периоду ожидания. Она станет миссис Баррет МакКлэйн, навсегда распрощавшись с возможностью разделить счастье с мужчиной своего возраста.
— Нет, — выдохнула она громко, не своим голосом, — я не буду думать об этом сегодня. — Анжи пересекла свою большую комнату и вышла на темную веранду. Глубоко вдыхая горячий августовский воздух, девушка бесцельно пошла к высокому железному забору в дальней части большого внутреннего двора.
С далеких горных вершин был виден странный мерцающий свет. Он то исчезал, то снова появлялся. Моментально забыв обо всем, Анжи широко открытыми глазами следила за волшебными огнями, о которых говорил ей Пекос, когда она только приехала на Дель Соль. Завороженная, она смотрела на мистическое сияние и так была захвачена этим, что не заметила красный кончик сигары, мерцающий в темноте рядом с ней.
— Призрачные огни Марфы, — пробормотала она очарованно и почувствовала, как мурашки пробежали у нее по спине от волнения.
— Совершенно верно, Ангел. — Она вздрогнула и быстро обернулась. Сердце так и подпрыгнуло у нее в груди.
— О, Пекос, вы напугали меня, я…
Выбросив сигару, Пекос пробормотал:
— Прости, котенок, — его руки легли ей на плечи. — Рассказать тебе легенду о духах этих огней?
Анжи любила страшные истории и сказки. Ее обнаженные руки тут же покрылись пупырышками, но она кивнула. Пекос подошел ближе, ласково повернул ее к огням и встал сзади. Его ладони медленно скользили вверх и вниз по ее рукам — от плеч к локтям, пока он рассказывал.
— Много лет назад красивая светловолосая молодая и очень жадная женщина приехала в Марфу, чтобы выйти замуж за старого угольщика, который когда-то натолкнулся на золотоносную жилу и стал богат. Она хотела выйти за него, он жаждал того же и обещал показать ей, где зарыл свои огромные сокровища, как только она станет его невестой. В их свадебную ночь юная красавица и старик поднялись в горы, и он показал ей, где спрятал золото.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131