– Хорошо, что у них пока не повальная грамотность населения, – есть какие-то пояснительные рисуночки. Ну и ну! Возникает впечатление, что они верят в свои сказки: направо пойдешь – сам пропадешь, налево – коня потеряешь, прямо… А прямо, по-моему, закусочная, или ресторан, или черт его знает. Одним словом, харчевня.
При слове «закусочная» в танке воцарилась напряженная тишина. Уловив витавшую в воздухе мысль, Дитрих распорядился:
– Если я правильно понимаю, нам прямо.
– Так точно, господин Морунген! – грянул дружный и повеселевший хор.
– Клаус, гони на полной вперед. Поглядим, что у них подают к ужину.
Вечерело. Танк весело подлязгал к покосившемуся строению на обочине дороги и сбавил скорость до минимальной. Никакой реакции. Никакого шевеления. Это насторожило значительную часть экипажа.
– Какие будут приказания, – после паузы спросил Клаус.
– А никаких, – потер руки Морунген, – мы сюда приехали с мирным намерением немного перекусить.
– И как довести этот факт до сознания местного населения? – хмыкнул Ганс.
– А если стрелять начнут? – уточнил осторожный Вальтер.
Майор предвкушал горячий ужин, и спустить его с этих небес на землю было делом сложным.
– Попросим официанта накрыть столик прямо в танке. Тебе что заказывать, Вальтер?
– А если из пушки врежут или зажигательными бутылками забросают? – не унимался неумолимый скептик.
– Вальтер, те, кто из пушки палит и бутылки швыряет, уже давно поели и спать легли, теперь наша очередь прочитать меню.
Этого брызжущего оптимизма не выдержал даже Генрих:
– А если действительно, господин майор, там нас засада ждет, какой у нас план?
– Ладно, Клаус, – поскучнела надежда нации, – останови, я вылезу наверх.
С биноклем наперевес Дитрих высунулся из люка, пренебрегая элементарными предосторожностями. Что-то подсказывало ему, что здесь он в безопасности. Увиденное он комментировал вслух:
– Опять то же самое – ни единой живой души. Правда, пахнет…
– Чем?! – выкрикнули четыре голоса.
– Не люблю пригоревшего, – меланхолично поведал майор. – А пахнет именно им. Дыма не видно, огня тоже. Ладно, поехали, может, перекусим чего-нибудь.
Вблизи «харчевня» выглядела еще более неприглядно, нежели из башни танка, – задымленная, полуразваленная, она совершенно не производила впечатления жилого здания. Ее оконца, не знавшие стекол, таращились на немцев удивленно-испуганными черными провалами.
– Да что здесь у них творится? – осерчал Морунген. – Они что, решили нас голодом уморить?
Он запнулся, уставившись на валявшееся в кустах тело. И не то чтобы майор никогда не видел мертвецов или боялся их (хоть и никак не мог привыкнуть к зрелищу чужой смерти), но этот покойник явно выбивался из общего ряда.
Генрих, следовавший за командиром со своим неразлучным пулеметом, подошел поближе к телу, присел возле него на корточки, вгляделся повнимательнее.
– Он мертв уже несколько часов, господин майор. Рана колотая, нетипичная.
– А вот еще один!
Глаза у Дица широко открылись от изумления: Морунген озадаченно вертел в руках пустые ножны и расколотый деревянный щит.
– Чертовщина какая-то. Не снимали же здесь кино про Римскую империю?
– И никаких следов бомбежки или перестрелки. Они погибли в рукопашной схватке.
– Рукопашная рукопашной – рознь. Может, у них в тылу орудует диверсионная спецгруппа СС?
– Все равно это не объясняет, почему они так странно одеты.
– Ни за что не поверю, – твердым голосом сказал Дитрих, – что у Сталина не хватило стрелкового оружия для всех солдат. Хотя бы самого устаревшего. И вообще, это ножны короткого меча.
Генрих указал на отдаленное дерево:
– Я не ошибаюсь, господин майор? Там действительно торчит стрела?
– Да, действительно стрела. Давай подытожим: у нас в активе обломки щита, допотопные ножны от допотопного меча, стрела и парочка оборванных покойников. Я вот о чем думаю – кому могло потребоваться их имущество? Сам посуди, зачем, например, нам с тобой русское рыцарское оружие?
Генрих посмотрел на командира, как на сумасшедшего, и утвердил очевидное:
– Затем, чтобы после войны привезти его домой и развесить на стенах в гостиной вашего родового замка, господин майор.
– А ты прав как никогда, Генрих. Но зачем мне в гостиной столько… Хотя, ладно, твоя взяла – я бы не удержался при виде таких трофеев.
Пока они обсуждали сию животрепещущую тему, их товарищи окончательно поскучнели и проголодались. Клаус вынырнул из башни и издал душераздирающий вопль:
– Ну, что там, господин Морунген, есть в меню цыплята табака?!
– Нету ни черта. Коммунисты все сожрали до нас, так что придется самим добывать пищу.
– На самом деле, – забеспокоился Ганс, – что вы там так долго разглядывали?
Флегматичный Генрих не нашел причин, по которым должен был бы умолчать о находке:
– Так, пару несовременных трупов да сгоревший омлет по-русски.
– Нас явно здесь не ждали, – сказал Дитрих. – Клаус, съезжай-ка в лес, надо готовиться к ночевке. Ганс, ты наблюдаешь за дорогой. Вальтер, Клаус, замаскируете машину и разведете костер. Фон Морунген идет на охоту с Генрихом. В случае нападения… А, да что там…

Обнаружив, что Генрих присовокупил к пулемету еще и гранаты, Дитрих перевел взгляд на скромный пистолет в своей руке и счел уместным задать вопрос:
– Генрих, ты зачем пулемет взял?
– На всякий случай, господин майор, – невозмутимо откликнулся Диц. – Кто его знает, что может встретиться в этом лесу.
– А гранаты?
– Пригодятся, – лаконично ответил Генрих.
– Мы же шли на охоту? Гранаты на охоте неуместны – логично?
– Ага, только я уже видел рыбу, которая тут водится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101