Во всяком случае выглядит натурально. – Он повертел ее на расстоянии вытянутой руки, осмотрел прищурившись, словно живописец, который только что закончил картину. – Но тоже не совсем то. Надо еще поискать.
Наконец Мулкеба обнаружил то, что хотел:
– «Хутор Белохатки – 2 км; колхоз „Светлый путь“ – 3, 5 км». О! Вот что следует использовать в борьбе против нашего железного дракона. Подумать только, что можно найти в заурядной башне обычного мага. Просто диву даешься.
Маг собрал все указатели в охапку, прихватил книгу и стал осторожно спускаться по лестнице.
– В нашем деле все пригодится.

Не последняя глава

– А что, в этом районе есть каннибалы?
– Нет. Мы вчера последнего съели

А ведь неутомимый партизанский отряд бодро продвигается лесами Упперталя, хотя и знать не знает, что это Упперталь. Впрочем, доблестных бойцов под командованием Тараса Салонюка волнует только одно – найти и доистребить клятый немецкий танк, нагло прервавший их отдых в сарайчике:
Совершенно отдельным пунктом их волнует продовольственная проблема, впрочем она существует испокон веков: ни война, ни мир на нее не влияют.
Прошагав за истекший период несколько десятков километров, партизаны окончательно утратили свою цель. Следы танковых гусениц стали попадаться все реже и реже, пока совершенно не исчезли в какой-то отвратительной болотистой местности. Видимо, где-то недалеко должна была протекать река, однако к ней отважные бойцы так и не вышли, а, напротив, углубились в лес, двигаясь в обратном направлении. Отчего они поступили именно так, объяснить практически невозможно, да мы и не станем. Намекнем только, что Микола Жабодыщенко со своей верной снайперской винтовкой несколько отвлекся от охоты на немецко-фашистских захватчиков и временно переключился на более съедобную и аппетитную дичь.
У Жабодыщенко было много недостатков. Но отсутствие меткости в их перечне не значилось. Микола был первоклассным снайпером, что на своей шкуре ощутил некий упитанный заяц, показавшийся на беду свою на какой-то прогалинке в лесу этим теплым летним вечером.
Заяц оказался увесистым, что окончательно подорвало силы партизан. Оружие, личные вещи, а главное, миномет, будь он трижды неладен, с ящиком мин и огромным «блином», доконали доблестных вояк.
– Все, треба десь робить привал, – заключил Салонюк. – Сылы закинчуються.
– Наконец-то, – обрадовался Перукарников. – И что, будем ночевать просто под открытым небом?
– А то тоби готель забронируют! – возмутился Жабодыщенко.
– Отель не отель, а шалашик какой-нибудь…
– Нияких шалашикив! – отрезал Салонюк.
Они бы еще долго так препирались, однако Фортуна снова улыбнулась своим любимцам. А точнее – Маметову.
– Командира! Командира! Моя видеть мечеть!
– Яку таку мечеть? – устало вздохнул Салонюк. – От бисова дытына, все ему Ташкент мерещиться. Шо зным поробыш?
– Пойду погляжу, – сказал Перукарников. – Маметову часто везет, то и дело что-нибудь само под ноги выкатывается. Может, и сейчас домик какой надыбал.
Оказалось, что шалашик, обретший форму полуразрушенной часовенки, Маметову все-таки не померещился.
Поэтому спустя уже полчаса партизаны устраивались на долгожданный и заслуженный отдых.
Сидорчук и Перукарников стояли у дверей на часах, Жабодыщенко раскладывал на заднем дворике костер и свежевал зайца, а Маметов ему помогал. Тарас же Салонюк устроился на охапке сена и попытался подремать.
Ему даже успело присниться что-то яркое и завлекательное, однако рассмотреть, что это, уже не удалось. Мирный сон партизанского командира был прерван. Кто-то осторожно потрогал его за плечо, попытаясь заговорить.
Салонюк лениво приоткрыл правый глаз и спокойно рассмотрел стоящую перед ним компанию людей в накидках с капюшонами. Люди держали в руках незнакомые предметы и что-то сбивчиво лопотали. Какое-то время Салонюк был уверен, что это продолжение сна.
– Минуточку вашего внимания! Мы посланцы Селизрульской общины, сами не местные. Вам очень повезло! Вот этот чудесный набор несгораемых светильников – единственное, что удалось вынести из нашего сгоревшего храма. Купите эти светильники за небольшую цену! Заплатите сколько сможете!
– Шо? – недовольно спросил Салонюк, стряхивая с себя остатки сна, – Знову ци горе-охоронци гав на двори ловлять – И издал душераздирающий вопль, чтобы нерадивых бойцов как следует проняло. – Сидорчук! Перукарников! Що за люды в примищенни?! Хто их до мени пустив?
Оба ворвались в часовенку с автоматами наперевес и изумленными физиономиями.
– Що таке? – ахнул Сидорчук. Перукарников спохватился гораздо быстрее и дал длинную очередь в потолок.
– А ну стоять! Руки вверх!
Заметалось по часовенке пойманное эхо.
Грохот.
Шум.
Незнакомцы в панике повыскакивали кто куда и бросились врассыпную. Один протиснулся в двери, другие использовали в качестве аварийного выхода пролом в стене. Кто-то отчаянно форсировал узкое окошко, явно непригодное для этих целей. В сутолоке и беготне Сидорчука сбили с ног.
Осыпавшаяся штукатурка падала прямо за шиворот многострадальному Салонюку. Тоскливо поморщившись, он отряхнул голову, почистил, как мог, одежду.
– Беруться за дило, як пьяный за тын. И з цими солдатами я хочу выграты у нимцив та всих их повбываты.
Василь Сидорчук все еще катался по полу и пытался ухватить спасающихся бегством незнакомцев за ноги.
– Хапайте! Хапайте их скорише, бо втикуть!
Однако выяснилось, что «хапать», собственно, некого. Неизвестные скрылись в неизвестном направлении. Причем сделали это так же незаметно и загадочно, как и появились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101