– Вильгельм, герцог Нормандии, повелел передать тебе следующее, – начал Гюг Мегро. – С горестью и изумлением узнал он, что ты, Гарольд, преступив свою клятву, завладел престолом, принадлежащим ему. Однако, надеясь на твою совесть и прощая минутную слабость, он убеждает тебя кротко и по-братски исполнить свой обет. Отдай свою сестру за одного из его баронов; отдай ему Дуврскую крепость; выступи со своим войском на помощь ему и возврати наследие его брата, короля Эдуарда. Ты будешь, разумеется, первым после него, обвенчаешься с его дочерью, получишь Нортумбрию. Да хранит тебя Бог!
Король побледнел, но ответил решительно:
– Молодая сестра моя скончалась на седьмую ночь после восшествия моего на престол... Для мертвой не нужны объятия жениха. А дочь твоего герцога не может быть моей женой, так как моя жена сидит возле меня. – Король указал на прекрасную Альдиту, сидевшую на троне в великолепном платье из золотой парчи. – Что же касается данного мною обета, – продолжал Гарольд, – то я помню его. Но совесть освобождает меня от вынужденной клятвы, которую я дал только для спасения родины, независимость которой была бы скована вместе с моей. Если обещание девушки, отдающей свою руку без ведома родителей, признается недействительным, то тем более нельзя признать обет, отдающий в руки иноземца судьбу целого народа без его ведома и без решения законов. Престол Английский зависит от воли народа, объявляемой, через его вождей, на собрании Витана. Он отдал его мне, я не имею права передавать его, и, сойди я в могилу, престол не перейдет даже тогда к нормандцам, а будет в распоряжении английского народа.
– И это твой ответ? – спросил посол с угрюмым и недовольным видом.
– Да, это мой ответ!
– Я должен тебе передать в таком случае и последние слова нашего герцога: с мечом придет он наказать клятвопреступника и мечом возвратит свое законное наследие!
– И я тоже с мечом встречу алчного хищника на суше и на море! – проговорил король, сверкая глазами. – Ты выполнил свой долг и можешь удалиться.
Посол вышел с поклоном.
– Не огорчайся наглости нормандского посла, – сказала Альдита. – Какое дело тебе, королю, до той клятвы, которую ты дал, когда был еще подданным?
Гарольд не ответил жене, а спросил у постельничьего, стоявшего за креслом:
– Что, братья мои здесь?
– Они здесь вместе с твоими советниками.
– Позови их ко мне!... Извини, Альдита, я должен заняться серьезными делами!
Альдита поняла этот намек и встала.
– Скоро подадут ужин! – заметила она.
Гарольд спустился с трона и стоял, наклонившись над грудой бумаг.
– Здесь хватит пищи на день! – произнес он спокойно. – Ужинай без меня!
Альдита вздохнула и вышла в одну дверь, и в эту же минуту в противоположную дверь вошли таны, пользовавшиеся особенным доверием Гарольда.
Возвратившись в свои покои, Альдита скоро забыла все, кроме того, что она уже снова королева.
Первым вошел к королю Леофвайн, веселый и беспечный, как всегда; за ним следовали Гурт, Хакон и десяток знатнейших танов. Они уселись вокруг стола. Первым заговорил Гурт.
– Тости был у герцога Нормандского.
– Знаю, – ответил Гарольд.
– Говорят, будто он перешел на сторону Свейна...
– Я это предвидел, – перебил король.
– И будто Свейн намерен помочь ему покорить Англию для датчан.
– Посол мой с письмами Гюды опередил Тости у Свейна; он сегодня вернулся. Свейн отказал Тости и обещает нам пятьдесят кораблей и отборное войско.
– Брат, ты отражаешь опасность прежде, чем мы успели предугадать ее! – воскликнул Леофвайн.
– Тости, – продолжал король, не обращая внимания на похвалу, – нападет на нас первый, мы должны приготовить отпор. Малькольм Шотландский – самый верный друг Тости. Надо склонить его на нашу сторону. Отправляйся к нему, Леофвайн, с этими письмами... Мы должны в то же время опасаться Валлиса. Поезжай ты, Эвин туда и вели на пути окопать и вообще держать в порядке крепости и увеличить стражу! Это тебе наставления... Вам уже известно, что нормандец прислал посла с требованием английского престола, объяснив, что он идет на нас войною. На рассвете я поеду в Сэндвич, чтобы распорядиться относительно кораблей. Ты едешь со мною, Гурт!
– На эти приготовления потребуется много денег! – заметил один тан, – а ты снизил налоги именно в час нужды.
– Час нужды еще не настал, а когда он настанет, то народ охотнее поможет деньгами и оружием. В доме Годвина много золота, которое послужит нам для снаряжения флота... Что там у тебя, Хакон?
– Твоя монета новой чеканки с надписью на обороте: «Мир».
– Мир мирным, – проговорил Гарольд, – а цепи всем и каждому, кто нарушает мир. Да поможет мне Бог завещать мир потомству! Теперь же первое условие мира – готовиться к войне... Ты, Моркар, поспеши в Йорк и стереги устье Гомбера, это необходимо!
Потом Гарольд назначил каждому из танов место и обязанности, после чего беседа стала более общей. Рассуждали они о множестве вещей, на которые беспечный Эдуард не обращал внимания, но которые требовали немедленного вмешательства. Отвага и предусмотрительность короля оживляла и его советников, так что их не смущали никакие препятствия.
ГЛАВА 6

Посол герцога Гюг Мегро возвратился в Руан и передал своему властелину ответ короля Англии. В присутствии Ланфранка Вильгельм выслушал его в мрачном молчании, так как все усилия Фиц-Осборна склонить баронов на опасный поход окончились неудачей. Хотя герцог предвидел полученный ответ, у него не было ни малейшей возможности подкрепить свое требование.
Он был так погружен в свои грустные мысли, что не заметил даже, как Ланфранк отпустил посла без его приказания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133