Большая часть русского образованного
общества, вплоть до появления Пушкина, загипнотизирована идеями европейского
масонства, она свыкается с мыслью, что Европа является носительницей общемировой
культуры и Россия должна идти духовно в поводу у Европы. Впервые законченно
формулировал эту точку зрения западников духовный наставник юного Пушкина
Чаадаев в своих "Философических письмах":
"Глядя на нас, можно было бы сказать, что общий закон человечества
отменен по отношению к нам. Одинокие в мире, мы ничего не дали миру, ничему не
научили его. Мы не внесли ни одной идеи в массу идей человеческих, ничем не
содействовали прогрессу человеческого разума и все, что нам досталось от этого
прогресса, исказили. С первой минуты нашего общественного существования мы
ничего не сделали для общего блага людей...
Ни одна полезная мысль не родилась на бесплодной ниве нашей родины, ни
одна великая истина не вышла из нашей среды".
Таков был логически честный идейный вывод сторонников духовной
европеизации России, начатой Петром I. Пушкин, в лице которого русская духовная
стихия получила могучего выразителя, дает знаменитую отповедь своему бывшему
духовному наставнику. Спор Пушкина с Чаадаевым, это спор русского человека,
переборовшего духовные соблазны европейских политических идей, принесенных в
Россию масонством, с русским европейцем, оказавшимся пленником этих идей. К
концу своей жизни и религиозно, и политически Пушкин был чисто русским
человеком.
С течением времени, под влиянием политических идей масонства и
порожденных этими идеями политических и социальных учений, в сороковых годах
девятнадцатого столетия в России окончательно оформляется космополитически
настроенный слой людей, который позже получает наименование интеллигенции. Это
духовные отпрыски западной культуры, детище русского масонства, шедшего на
поводу у европейского масонства. Это почти совершенно денационализированные
люди, русские только по происхождению.
То, что русская интеллигенция является духовным детищем русского
масонства признают даже виднейшие представители русской интеллигенции. Н.
Бердяев в "Русской Идее", например, заявляет:
"Масоны и декабристы подготовляют появление русской интеллигенции,
которую на западе плохо понимают, смешивая с тем, что там называют
"intellectuels".
Судьба предназначала Пушкину роль духовного вождя, восстановителя
духовных начал самобытной русской культуры. Но ранняя смерть уносит его. Гоголя,
идущего духовно вслед за Пушкиным, русские европейцы высмеивают и прославляют
мракобесом.
Попытка славянофилов утвердить русское национальное миросозерцание не
удастся и духовным руководителем высших кругов народа в 40 годы прошлого века
окончательно становится интеллигенция.
Слабое идейное сопротивление интеллигенции оказывает и власть и русский
образованный класс. Причина этого слабого идейного сопротивления коренится в не
разработанности русского политического миросозерцания.
В лице Достоевского и Н. Данилевского, автора "Россия и Европа", русский
национальный дух делает снова яростную попытку вырваться из кандалов губительных
европейских идей. Гениальный русский мыслитель предупреждает русское
образованное общество, в какую бездну заведет Россию русская интеллигенция,
Острым взором пророка он ясно видит, что проложенная Петром гибельная дорога
скоро достигнет края пропасти.
"Достоевский, первый из русских почувствовал и понял, что здесь то
именно, в Петербурге, Петровская Россия, "вздернутая на дыбы железной уздой",
как "загнанный конь" дошла до какой-то "окончательной точки" и теперь "вся
колеблется над бездной", — пишет Д. Мережковский в своей книге "Толстой и
Достоевский".
"Петровская реформа, — писал Достоевский, — продолжавшаяся вплоть до
нашего времени, дошла, наконец, до последних своих пределов. Дальше нельзя идти,
да и некуда: нет дороги, она вся пройдена".
А незадолго до смерти, в одном из своих предсмертных писем, он высказался
еще определеннее:
"...вся Россия стоит на какой-то окончательной точке, колеблясь над
бездной".
Но то, что видел величайший русский мыслитель, не видели уже многие.
Русская интеллигенция делала все, чтобы Россия провалилась в бездну.
"Всем телом, всем сердцем, всем сознанием — слушайте революцию", — вопил
А. Блок.
Это был призыв, на который отзывались сердца почти всей интеллигенции и
многих представителей русского образованного класса.
Правда, начиная с Николая I, вплоть до последнего русского царя, в душе
русских царей идет идейный возврат к религиозным и политическим идеалам
Московской Руси, которые зовет вперед по дороге творчества самобытной великой
культуры. Николай II снова приходит к пониманию того, что возглавителем
православной церкви должен быть не царь, а Патриарх.
Просыпается национальное сознание и в русском образованном обществе,
долгие годы пассивно созерцавшем разрушительную работу интеллигенции. Но время
было уже потеряно. Началась война, вслед за ней пришла революция, возглавленная
масонской пятеркой и Россия рухнула в бездну.

II. МИФ О ТОМ, ЧТО РОССИЯ ПОСЛЕ ПЕТРА I ОСТАЛАСЬ В РУССКИХ РУКАХ И
ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СОЗДАННОЙ ИМ "РУССКОЙ ЕВРОПИИ"

Свернув Россию с исторического пути, Петр I толкнул ее на ложный путь,
который в конце Петербургского периода завершился грандиозной катастрофой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32