И Кэтрин проговорила его тем тоном, который сразу выбил его из равновесия. Она добилась желаемого. Стараясь говорить твердым голосом, Эван ответил:— Тебе не о чем беспокоиться, если ты ни в чем не виновата.Кэтрин положила ему на грудь свою маленькую ручку.— И ты считаешь, будто можно довериться правосудию, которое будут вершить англичане? Англичане, которые заведомо считают всех валлийцев поголовно ворами и преступниками?Эван снова бросил на нее взгляд. Она смотрела на него своими темно-голубыми глазами, глубина которых могла сравниться разве только с глубиной озера Ллин Фэн-Фах. И выражение страха в них вызвало ответный страх в душе Эвана.Да, тут Кэтрин, несомненно, права. Он как-то прежде об этом не подумал. Английское правосудие достаточно жестоко и безжалостно даже по отношению к своим соотечественникам. Но когда речь шла о валлийцах, ирландцах или шотландцах, то для их осуждения хватало и ничтожно малой горстки улик.— А если ты ошибаешься? — прошептала Кэтрин. — Если все произошло именно так, как я рассказала? Когда ты передашь меня в руки Куинли, то ничего уже нельзя будет исправить. Даже если не найдется ни свидетелей, ни доказательств, что я участвовала в этом деле, — судьи подпишут приговор без промедления. Проще всего обвинить во всем валлийскую ведьму. Почему бы не избавить землю еще от одной представительницы нашего племени?И сейчас же глазам Эвана представилась страшная картина: беспощадный палач затягивает петлю на шее Кэтрин. Господи! Если ее повесят, он этого не вынесет! Эван силился вспомнить, как выглядел распростертый в луже крови Юстин, но вместо того ему виделось другое: Кэтрин, стоящая на эшафоте. Нервно передернув плечами, Эван пробормотал проклятие. Кэтрин поставила своей целью вывести его из себя. И ей удалось загнать его в ловушку.— К чему вести пустые разговоры о виселицах? Все, что мы должны сделать, — это представить новые сведения мистеру Куинли. Он производит впечатление вполне разумного человека. И способен отличить правду от лжи.— Не представляю, каким образом. Если даже ты заранее осудил меня — только на том основании, что я однажды солгала из желания защитить себя.От ее полных спокойствия слов на Эвана словно повеяло могильным холодом. А вдруг он и в самом деле ошибается? Не погорячился ли он? Может, и вправду Кэтрин солгала только из боязни? Что, если вся ее вина заключается лишь в нежелании сказать всю правду до конца?Слова «а что, если» продолжали крутиться у него в голове, пока Эван покрепче не схватился за поводья. Нельзя позволять себе думать об этих вещах — иначе недолго и впрямь сойти с ума.Надо обратиться к тому, что всегда и неизменно помогало ему, даже в детстве. Литература. Надо постараться вспомнить что-нибудь из Шекспира, подумал Эван. Хотя бы из того же «Отелло». Нет, это история об обманутом доверии. Кроме того, Шекспир будоражит чувства, а Эвану необходимо вернуть ясность и трезвость ума, способность логически мыслить.Наверное, больше подойдет Тацит. Его ритмичные строки вполне ложатся на ровную поступь лошади.И, преследуемый запахом сирени, Эван начал декламировать про себя… «Etiem sapientibus cupido gloriae…»После отьезда Кэтрин и мистера Ньюкома Анни принялась ходить по комнате из угла в угол, изредка всплескивая, руками. Ну кто бы мог предположить, что мистер Ньюком окажется таким оборотнем? Неужели он нарочно делал вид, будто бы Кэтрин ему приглянулась?!А уж после той взбучки, которую он задал Дейвиду — хотя Кэтрин и умолчала о причинах драки, — Анни и вовсе решила, что у них дело сладилось. Не такая уж она слепая, чтобы не заметить, как ее любимица и ученый из Лондона вышли в сад. И немало порадовалась тому в душе.Наверное, Дейвид вышел в ту минуту, когда ему не следовало появляться, и увиденное вывело его из себя. Нрав Дейвида всем хорошо известен. Наверное, первый затеял ссору, а потом и полез в драку. Слава Богу, что с него наконец-то сбили спесь. Пара хороших затрещин должна была пойти ему только на пользу.Анни тогда уже не сомневалась в серьезности намерений мистера Ньюкома. И вот те на! Кто бы мог подумать, что он потащит бедную горлицу прямо в сети. Подозревать ее не более не менее, как в убийстве!— Что за напасть такая! — проговорила Анни, качая головой, не понимая, как это мистер Ньюком сумел обвести всех вокруг пальца и выдать себя не за того, кем он был на самом деле. — Ведь девочка такая же убийца, как и я!Нет, надо что-то делать. Поспешить на выручку Кэтрин. Но как? При всей своей самоотверженности, Анни и в голову не приходило, будто она может как-то помешать представителям закона. И очень многие в Лондезане, те, кто искренне любят Кэтрин, тоже не пойдут на такое. Мистер Ньюком, судя по всему — большой человек, и с ним нелегко справиться. Единственный человек, который мог бы решиться на такое…Анни так и вспыхнула от радости… Ну конечно. Если Дейвид настолько влюблен в Кэтрин, то он приложит все силы, чтобы вырвать ее из когтей этого негодяя, пока не поздно. В конце концов, он же собирался на ней жениться! И у него голова неплохо работает. Хоть Анни и не нравились фанаберия Дейвида и его зазнайство, лучшего человека для исполнения задуманного не найти.И как только ее осенила эта мысль, Анни, не медля ни секунды, выскочила за дверь и бросилась в ту сторону, где располагалась школа. По дороге она молила Бога только об одном: чтобы Дейвид оказался у себя, а не отправился к кому-то в гости.Ворвавшись в классную комнату и не обращая внимания на удивленные взгляды учеников и преподавателя, она, задыхаясь, спросила:— Где мистер Морис?— В своем кабинете, — ответил преподаватель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119