призрак миссис Гигантс не разгуливает с мокрой тряпкой. Комната и без трупов выглядела не слишком весело. Старательно вглядываясь в сумрак, никаких призраков я не заметила, но легче мне не стало. Перед глазами маячила жуткая картина: опрокинутая стремянка, распростертая миссис Гигантс с изумленно отвисшей челюстью, в руке зажата метелка для пыли, рядом совок с мусором и пеплом.
Я пулей влетела в кухню, словно за мной гнались по меньшей мере полдюжины взбешенных привидений. Нашарить выключатель не удалось, а потому пришлось отыскивать кладовку на ощупь. Дверь обнаружилась рядом с черным ходом – крошечная конура, где вряд ли смог бы уместиться человек нормальных размеров. Я разглядела обшарпанный стеллаж. Узкое оконце в шести футах над моей головой заросло паутиной, другое освещение предусмотрено не было. Зато была еда. Я тут же повеселела. Коробки и банки с провиантом приветливо таращились на меня. А вот и бутылочка! Я схватила ее, и в это мгновение дверь кладовки захлопнулась.
На меня словно накинули черное покрывало. Сердце гулко забилось. Что за глупость, одернула я себя, достаточно нащупать ручку и повернуть. Правда, имелась одна сложность: ручку-то я нащупала и даже повернула, но дверь и не подумала открыться. Пораскинув мозгами, я отложила бутылку и что было сил заколотила по двери. Никакого результата. К тому времени, когда я созрела для крика, меня посетила страшная мысль: а будет ли от этого толк? Если кто-то или что-то меня заперло, то, может, он, она или оно прячется где-то рядом, весело хихикая?
Глава седьмая
Каждый предмет мебели следует тщательно осмотреть, не поел ли его жучок, после чего хорошо почистить, прежде чем поставить на место.
– Хочешь, чтобы я составил тебе компанию? – ехидно пропел Фредди у меня за спиной. Дело происходило в понедельник, на следующее утро. Вчерашний ужас оставил след в моем сознании – отныне я с подозрением относилась к кладовкам. Бен, по своему обыкновению, улизнул на работу, предоставив мне в одиночку бороться с монстрами, засевшими за дверью нашего чулана. Как назло, кончился хлеб и мне волей-неволей пришлось отважно прошествовать к проклятой дверце. Возможно, я и в самом деле на пару минут замешкалась перед ней. Возможно даже, что драгоценный кузен вполне искренно озабочен состоянием моего здоровья, но в это верилось с трудом. Уж больно сладок был его голос.
– Спасибо, со мной все в порядке, – холодно сказала я, выныривая из кладовки и опрометью кидаясь прочь. Шмякнув батон подле тостера, я перевела дух. – Знаешь, в той жуткой конуре стояла такая темень! Проведи я там еще несколько минут – превратилась бы в бедняжку Джейн Эйр, которую злобная тетка заперла в комнате, где помер ее муженек. Тряслась бы от страха и завывала дурным голосом, а призраки обступали бы меня со всех сторон.
– Ну-ну, Элли, прекрати молоть чушь! – Фредди схватил тост и проворно отправил его в рот. – Вы с миссис Гигантс на пару там бы не поместились. И, кстати, пора бы тебе научиться расслабляться в критических ситуациях. И наслаждаться, так сказать, моментом.
– Единственный момент, которым я насладилась, – буркнула я, свирепо размазывая по тосту масло, – случился чуть позже, когда выскочила из этой крысиной норы. Наверное, вся история напоминала французский фарс. Женева вернулась домой, потому что забыла список покупок. Дверь черного хода ударила по двери кладовки, и та захлопнулась. Женева тотчас поспешила к своей сестрице, дабы та не вообразила, будто в дом ворвалась шайка грабителей-психопатов. Поворковав с Барселоной, она все-таки решила наведаться в магазин, двинулась к выходу и тут услышала, как я в кладовке играю на барабанах. На мое счастье, Женева оказалась сообразительной особой и мигом поняла, что произошло. Проклятая дверь вечно выкидывает всякие фокусы, и Женева давно уже подумывала ее починить.
– Да-да, Элли, продолжай. – Фредди пребывал в благодушном настроении. – Ничего, что я слышу это уже в седьмой раз. Как там говаривали Фрейд, Юнг и прочие нудные старикашки? Нужно исторгнуть из себя это переживание, Элли, вот! – Он грациозно закинул в утробу два вареных яйца и хищно глянул на третье. – Тогда, быть может, появится надежда, что ты вновь станешь полноценным членом общества и сварганишь что-нибудь пожевать. Кроме того, после всех твоих рассказов о Барселоне Миллер я не думаю, что в мире наблюдается нехватка чокнутых.
Я села за стол напротив него и уткнула нос в чашку с чаем.
– Все дело в том, что я не назвала бы Барселону симпатичной сумасшедшей.
– Только потому, что она не оторвала задницу от дивана, когда ты застряла в кладовке?
– Вовсе нет. Думаю, в их семействе четкое разделение обязанностей. Приходить на помощь и спасать – это по части Женевы. Барселона уступила сестре право заботиться обо всем на свете. Неприятное чувство возникло у меня после того, как я отправилась полюбоваться на собачек. Женева предложила мне взглянуть на них, и я сдуру согласилась. Честно говоря, ужасно люблю возиться с щенками. Поразительно, что этим милым созданиям под страхом смерти запрещено появляться в доме.
– Действительно, жестоко, – согласился Фредди, выхватывая у меня последний тост. – Но если честно, Элли, для сестриц Миллер собаки – всего лишь бизнес.
– Чушь! – убежденно возразила я. – Поначалу я тоже так думала. Но причина, по которой Барселона не пускает в дом всех этих симпатичных терьеров, заключается в том, что она тем самым наказывает собак за то, что они живы. А ее несравненная Джессика мертва. Обычная злоба под маской сентиментальности. И по правде говоря, я теперь не питаю к Барселоне Миллер ни малейшей симпатии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83