Просто у меня сегодня жуткая головная боль. Со мной такое случается время от времени. Врачи говорят – сосуды.
– Господи!
Я уже собиралась предложить ей отправиться домой и лечь в постель, а ко мне зайти в другой день, но, по всей видимости, миссис Гигантс была сделана из крепкого материала. Не успела я открыть рот, как она содрала с себя фланелевое пальто, словно кожуру с банана, метнула его на вешалку рядом с дверью в сад и засучила рукава.
– Как насчет чашки чая? – неуверенно предложила я.
– Премного благодарна, миссис Хаскелл. – Слова с таким грохотом слетали с ее губ, что Эбби в испуге прижалась к колену Фредди. – Но я пришла сюда не отдыхать. «Тяжелый труд – здоровое тело» – вот мой девиз.
Одним могучим движением миссис Гигантс сгребла со стола всю посуду. Чашки тревожно звякнули, но все в целости и сохранности переместилось в раковину.
– Да это не женщина, а автопогрузчик!
Возможно, Фредди думал, что произнес эти слова шепотом, но его голос, словно баскетбольный мяч, ударил меня по голове.
– Все это чертовски здорово, но я не желаю, чтобы в моей комнате что-либо трогали! – проворчал Джонас, шевеля усами.
– Вы слышали, миссис Гигантс? – весело прощебетала я. – О комнате мистера Фиппса можете не беспокоиться. Он любит убирать ее сам.
– Боится, что наткнетесь на картинки с голыми девочками, – встрял неуемный Фредди.
– Будь вы на моем месте, постоянно бы натыкались на такие вещи, от которых глаза на лоб лезут, – скорбно пророкотала миссис Гигантс, перекрывая звук льющейся из крана воды. – А уж держать рот на замке – не самый большой труд.
– Но здесь вы среди друзей. – Фредди кинул мне Эбби и подкрался к локтю миссис Гиганте, дабы ослепить ее обворожительной улыбкой. – Откройте нам свою душу, поведайте, что происходит в Читтертон-Феллс, когда двери домов в деревушке закрываются и…
Раздался оглушительный треск. К великому моему сожалению, это была вовсе не тарелка, которую миссис Гигантс разбила о голову моего несносного кузена. Шум произвела швабра – наша новая работница наступила на нее, и деревяшка приказала долго жить..
– Миссис Гигантс, – взмолилась я, – не обращайте на Фредди внимания! Он такой балбес…
– Все в порядке, миссис Хаскелл, я всегда говорю, что надо воспринимать мир таким, каков он есть. А теперь не соблаговолите ли показать, где тут у вас что. – Голос ее по-прежнему сохранял похоронную заунывность. – Я в любом доме могу работать с закрытыми глазами. Так что вы можете заниматься своими делами. У вас с малышами, наверное, нет времени подолгу глазеть в окошко. – Она наградила Эбби и Тэма неким подобием улыбки.
Раз пятьдесят извинившись перед миссис Гигантс за беспорядок в доме, я согласилась на милостивое предложение Фредди забрать детей до обеда к себе в коттедж. Джонас надел куртку, нахлобучил на голову неизменную вязаную шапчонку и шаркающей походкой вышел в сад, предоставив мне в одиночку выбираться из-под пяты миссис Гигантс.
Я потерянно выглянула в холл. Дел было по горло, однако, судя по всему, стоит мне приняться за какую-нибудь из комнат, как на пороге тут же возникнет миссис Гигантс и уныло пробасит, что справится сама. Но ведь остается чердак, где я собиралась присмотреть мебель для новой детской!
– Если не вернусь через час, снаряди кого-нибудь на поиски, – приказала я Руфусу, нашему пустоголовому рыцарю. Так мы прозвали средневековые доспехи, охранявшие парадную дверь.
Поднявшись на верхний этаж, я свернула к узенькой лестнице, которая заканчивалась у маленькой дверцы. С детства терпеть не могу темных углов. А вдруг из темноты вынырнет мерзкая тварь без лица, липкими лапами зажмет мне рот, чтобы не закричала, и… Я поежилась, строго сказала себе: «Нет в Мерлин-корте никаких липких тварей!» – и продолжала в нерешительности топтаться у лестницы. Тут что-то мягкое коснулось моих ног. Я подпрыгнула.
– Ну спасибо, дружок!
Водворив на место сердце, ухнувшее на дно желудка, я нагнулась и подхватила на руки Тобиаса. Не обращая внимания на недовольную гримасу, я чмокнула кота в холодный нос и решительно затопала наверх. Толкнув дверцу, нагнулась и пролезла в черный проем. Споткнувшись несколько раз, я нащупала свисавший с потолка шнур. Вспыхнул тусклый свет. Лампа освещала лишь крошечный пятачок у самой двери, дальше царила непроглядная тьма. Тобиаса, в отличие от меня, все устраивало. Он нетерпеливо заелозил у меня в руках, спрыгнул на пол и скрылся за грудой коробок и чемоданов.
Я понятия не имела, что за хлам хранится на чердаке, если не считать двух-трех коробок с одеждой эпохи моей беременности. Наверное, следовало сделать доброе дело и отправить одежду в какую-нибудь благотворительную организацию, но я сразу же вспомнила о своей подруге Фриззи Таффер. Через неделю после того, как она набралась духу избавиться от всей одежды, накопившейся за три беременности, Фриззи обнаружила, что аист этим не ограничился и приволок еще один подарочек. Я тогда не знала, то ли жалеть бедную Фриззи, то ли завидовать.
Порой мне действительно хотелось еще одного ребенка. Пробираясь между коробками, за которыми исчез Тобиас, я разглядела силуэты высоких детских стульчиков, зажатых между шкафом и комодом. Когда-то на них сидели близнецы. Внезапно мне до боли захотелось прижать к себе младенца, вновь ощутить его особенное нежное тепло, втянуть в себя чудесный запах новорожденного. Наверное, весна виновата. Деревья зеленеют, и распускаются цветы. А птицы вьют гнезда. Как бы то ни было, одернула я себя, сейчас не время воображать себя праматерью-землей.
И без младенца забот хватает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83