Женева вполне могла бы поверить. Но, находясь в трусливом ступоре, я принялась теребить шарф, предательски свисающий из кармана. Шарф скользнул на пол, а в руках у меня остался предмет, который, видимо, скрывался в его складках. Маленький черный бантик. Как полная идиотка, я позволила Женеве прочесть по моим глазам, что мне все стало понятно.
– Женева, что было в том совке? – услышала я свой хриплый голос. – Что обнаружила Трикси?
– Так, значит, вы все знаете, милочка. – От ее любезного тона по спине у меня пробежал холодок. Никогда еще Женева не выглядела столь приветливой. Столь понимающей. – Я должна была избавиться от этой проныры Трикси, – доброжелательно сказала она. Таким голосом можно обсуждать повышение цен на кофе.
– Так это вы! Не ваша сестра! – Бантик прирос к моей руке.
– Барселона?! Да ей в голову не пришло бы убивать! – снисходительно улыбнулась Женева. – Тяжелая работа всегда доставалась мне одной. Миссис Гигантс моя сестра столкнула со стремянки случайно. А потом эта Трикси начала шантажировать Барселону, и мне, как всегда, пришлось все взять в свои руки. Не то чтобы я намеревалась убить Трикси, когда вместо Барселоны пошла на встречу с шантажисткой. Честно говоря, я надеялась вразумить эту бесстыжую девицу, убедить, что происшествие с Гертрудой Гигантс – всего лишь несчастный случай. Барселона не собиралась ее убивать. Просто моя сестра вышла из себя и толкнула лестницу. Ее чувства вполне объяснимы, ведь миссис Гигантс отнеслась к горю Барселоны с редким равнодушием. Она даже позволила себе саркастическое замечание в адрес нашей малютки Джессики. Но Трикси было не пронять. Она была в ярости оттого, что не может распорядиться наследством, хотя, если на то пошло, эта нахалка получила его только стараниями моей сестры. Трикси нужны были деньги, много денег! И конечно же, она не остановилась бы на полпути. Так что мне ничего не оставалось, как принять меры.
– Теперь это так называется? – ядовито спросила я.
– Я ждала, пока стемнеет, чтобы выйти из дома вашей Рокси, но тут заявилась эта миссис Крошкер. – Голос Женевы стал еще более вкрадчивым. – Я выпихнула ее на улицу, хорошенько пригрозив. У нее хватило ума не поднимать крик. У дома полковника стоял какой-то драндулет с открытым верхом, в замке зажигания торчал ключ.
– Это была моя машина.
– Знаю, милочка, знаю. Не сомневаюсь, вы получили хороший урок – впредь не будете так легкомысленны. Но когда я затолкала миссис Крошкер в машину, она вдруг начала вопить.
– Так вот почему мне показалось, что крик донесся с улицы! Машина ведь стояла напротив окон полковника Лестер-Смита… – Я уже не чувствовала себя такой беспомощной, беседа вывела меня из оцепенения. – Удивительно, что вам удалось незамеченной выехать из Макрелевого проезда. Там ведь собралась прорва народу.
– Не успела я завести двигатель, как из-за поворота очень кстати показались два автомобиля, я юркнула между ними и на перекрестке свернула.
Меня душила ярость – проклятый «хайнц»! Когда я за рулем, он всегда глохнет. А перед убийцей сама любезность!
– Только не рассказывайте, как вы убили бедную миссис Крошкер! – Слезы щипали глаза. – Мне не нужны подробности. Лучше вернемся к тому, почему Барселона столкнула миссис Гигантс с лестницы.
– После всех ваших вынюхиваний так еще и не поняли?
Женева впервые глянула на меня с нескрываемой неприязнью, и я вся напряглась. Взглядом она вряд ли умеет убивать, а в нагрудном карманчике не может поместиться оружие. В рукопашной же схватке перевес на моей стороне. Все-таки у больших габаритов есть преимущества.
– Миссис Гигантс разбила что-то, связанное с Джессикой? – Я сделала глубокий вдох и едва удержалась от искушения схватиться за вешалку, когда глаза Женевы сузились. – Наверное, гипсовый или мраморный бюст, поскольку Барселона как-то говорила мне, что художник, написавший портрет Джессики, занимался преимущественно скульптурой.
– Гипсовый. – Женева нагнулась и подобрала с пола шелковый шарф. – Статуэтка была самой дорогой вещицей для моей сестры. Она считала, что в ней живет душа Джессики. А эта неотесанная женщина разбила статуэтку! Да еще заявила, что гипсовая штуковина не может быть шибко ценной!
– Что-то подобное миссис Гигантс сказала, когда грохнула у меня дома зеркало, – кивнула я. – Но Джонас ведь не столкнул ее со стремянки! Возможно, у него и появилось такое искушение, но он сдержался!
– Не смейте чернить мою сестру! – Женева растянула шарф. Я как зачарованная смотрела на ее сильные руки. – Вам не дано ее понять! Никому не дано, кроме меня! Подумаешь, столкнула с лестницы какую-то уборщицу… Вы что же, думаете, из-за такого пустяка я позволила бы Барселоне страдать?! – Женева шагнула ко мне. – Это произошло за несколько минут… несколько секунд до начала собрания Домашнего Очага. Кто-то позвонил в дверь как раз в тот момент, когда Барселона взахлеб рассказывала мне о случившемся. Я подобрала самые крупные осколки и велела Барселоне бросить их в мусорный ящик. Подмести мелкие кусочки у нас уже не было времени, я просто смахнула их в совок и присыпала пеплом из камина. И пошла открывать дверь.
– Какое хладнокровие! Я должна была сразу догадаться, что миссис Гигантс опустошила бы совок, перед тем как начать стирать пыль с книжных полок! По-моему, в уставе АДРЧФ говорится, что следует полностью завершить одну работу, прежде чем приступать к другой. Но вы ведь не могли вернуться в кабинет, иначе навлекли бы на себя подозрения…
– Еще чего! – Во взгляде Женевы читалось презрение. – Просто у меня не было времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83