Он уверял, что попадет в свою фанзу даже с завязанными глазами. После недолгого колебания охотники согласились на его предложение. Как только на небе показались звезды, они оседлали лошадей. Ехали, направляясь в сторону горного хребта. Лошади шли шагом, а путешественники вели непринужденную беседу, покуривая свои трубки.

IX
Снежный барс

Из-за далеких гор выглянул серебряный лик луны. Звероловы ехали вдоль опушки довольно редкого леса. Со стороны широкой долины ветерок веял живительной прохладой. Лошади, вероятно, почувствовали близость жилья, потому что без понуканий ускорили шаг.
– Уже близко, наша фанза находится здесь, за лесом, – воскликнул Фу Чау, обращаясь к Смуге.
– Если это так, то давай поедем вперед и разбудим твоего отца, – ответил зверолов.
Они пришпорили лошадей, и вскоре арба осталась далеко за ними. Не прошло даже четверти часа, как Смуга и Фу Чау въехали в долину. Где-то вблизи залаяла собака, но сразу же умолкла, и вокруг опять воцарилась тишина. Редкий лес кончился, открыв небольшое поле. В лучах луны охотники увидели характерную, глинобитную китайскую фанзу, с кирпичной трубой, торчавшей отдельно позади дома. Две боковые стены и один из фасадов фанзы были полностью лишены окон, но во фронтовой стене было два больших окна, разделенных на квадраты, заклеенные бумагой. Между окнами виднелась широко открытая дверь. Двускатная крыша фанзы была покрыта древесной корой.
Охотники задержали лошадей у дома. Но никто не отозвался на их призыв, словно фанза была пустой. Соскочив с лошадей, они приблизились к открытой двери. Томек осторожно переступил порог. Потом он зажег спичку и в свете дрожащего огонька осмотрелся вокруг. С левой стороны двери, вдоль стены стояла низкая каменная печь, называемая здесь каном Кан – в русских домах похоже устройство так называемой лежанки.

. Кан устраивается из кирпича, или камня и имеет вид широкой скамьи, на которой можно свободно лежать. Дымовые каналы проходят через весь кан от топки до трубы. Сейчас на кане лежали соломенный мат и ватное одеяло, в беспорядке свисавшее одним концом на пол,
Томек коснулся кана рукой и почувствовал тепло нагретого камня. В глубине фанзы от самых стропил свисала завеса, которая, наверно, прежде делила дом на две части. Томек зажег новую спичку и сделал еще несколько шагов. На чисто вымытом столе из гладких струганных досок стоял подсвечник с огарком свечи. Томек зажег огарок и увидел, что напротив кана стоит небольшой домашний алтарь, напоминающий часовенку, украшенную разноцветными бумажками и полевыми цветами. В фанзе, кроме стола и трех покосившихся табуреток, был еще старый китайский сундук. Крышка сундука была откинута вверх, словно кто-то в спешке выхватывал оттуда все содержимое.
Не гася свечи, юноша вышел из фанзы.
– Там никого нет, – сообщил он друзьям. – Пожалуй, отец Фу Чау бежал, услышав топот лошадей. Видимо, он подумал, что мы хунхузы.
– А может быть, кто-нибудь и в самом деле напал на него до нашего приезда? – встревожился боцман.
– Раньше лаяла собака, а теперь ее нет, – вмешался Удаджалак. – Пес разбудил хозяина, а потом убежал вместе с ним.
– В этом нет ничего удивительного после всего того, что довелось пережить этим людям. Ведь они живут в постоянной тревоге, словно мышь под метлой, – заметил Смуга. – Наши призывы тут ни к чему, давайте лучше подождем Фу Чау.
Уставшие лошади стояли спокойно, и охотники уселись на скамью возле фанзы. Рядом стоял деревянный навес. За ним виднелся огород, окруженный низким ажурным забором. Звероловы терпеливо ждали, пока арба подъехала к фанзе. Фу Чау спрыгнул с арбы на землю.
– Мы застали дверь открытой, а дом пустым, – воскликнул Томек.
Фу Чау вбежал в фанзу; при слабом свете свечи он быстро осмотрел помещение, вышел на двор и высоким голосом что-то крикнул по-китайски в темноту ночи.
Вокруг царила тишина, прерываемая только фырканьем лошадей. Фу Чау повторил свой призыв. Из кустов показался сутуловатый мужчина. Нацелив на Фу Чау ствол старого ружья, он медленно подошел к юноше. Скрестив руки на груди, Фу Чау низко поклонился старику. Тот сначала коснулся рукой плеча сына, словно хотел удостовериться, что его не обманывает зрение, а потом приветствовал поклоном незнакомых гостей.
Фу Чау на своем языке сообщил отцу, кем являются его спутники. Старик согласно кивнул головой и направился к кустам. Вернулся с довольно большим узлом на спине в сопровождении лохматой собаки. Движением руки пригласил гостей в фанзу.
Охотники расседлали лошадей. Привязали их вместе с двумя распряженными конями к коновязи у навеса. Всю упряжь, мешки и вьюки внесли в фанзу. Удаджалак зажег фонари, а Смуга и боцман стали доставать из дорожных мешков продукты.
Старый китаец присел на корточки у кана. Он открыл дверку топки и раздул огонь из углей, покрытых пеплом. Потом Фу Чау принес охапку мелко нарубленных дров. Вскоре огонь весело играл в печи; старик подошел к столу, на котором прежде положил узел. Звероловы увидели сокровище, которое он так прятал от хунхузов. Это были простая синяя блуза и штаны, потертый овечий полушубок, несколько беличьих шкурок, одна лисья и старый, довольно помятый, жестяный чайник. Старик налил в чайник воды из ведра и поставил его на огонь. Остальные вещи китаец спрятал в сундук, стоявший у стены.
Томек незаметно изучал внутреннее убранство фанзы. Верхняя часть стен и стропила потемнели от времени. Но, несмотря на это, в комнате царила чистота, хотя крайняя бедность хозяев выглядывала из каждого угла. Из подполья старик достал горшок с небольшим количеством вареного риса, но боцман тут же пригласил его к столу, отведать пищи, приготовленной из привезенных продуктов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89