По всей вероятности, все основные сети, расставленные для поимки беглецов, были сосредоточены в этом городе. Мнимая экспедиция звероловов началась в Приамурье, дошла до Алдана в Якутии и, вероятно, тем же путем должна была направиться к морскому побережью или китайской границе. Следовало ожидать, что Благовещенск, крупный административный центр Приамурья, будет местом контроля всего движения по Амуру. Ведь на всех пристанях, где «Сунгач» грузил дрова, рассказывали о военных патрулях, прочесывающих страну вдоль и поперек.
Некрасов отдавал себе полный отчет в том, что, оказывая помощь беглецам, он вмешался в опасную игру, ставкой которой была жизнь горсточки бесстрашных людей. Он знал также, что в случае неудачи ему придется разделить их судьбу. Несмотря на это, он ни минуты не колебался. Во время долгих лет каторги он сам не раз мечтал о побеге. Разве мог он теперь отказать беглецам в помощи? Он уже знал, почему Вильмовского и боцмана преследовала царская охранка, знал, за что приговорены юный ссыльной и Наташа; они тоже боролись с самодержавием.
Некрасов покуривал трубку. Капитан, казалось, спокойно смотрел на надстройку на руфе одной из барж. Там, в трюме, находилось помещение, где он спрятал беглецов.
Кончался пасмурный, дождливый день. Некрасов выглянул в окно и поглядел на небо. До темноты оставалось не больше двух часов.
– Иван, на место! – приказал он. Потом скомандовал ускорить ход машин.
С узелком под мышкой Иван побежал в надстройку на барже. С левой стороны уже вырастали строения Благовещенска.
Некрасов поднес бинокль к глазам. У пристани стояло какое-то судно. На передней палубе толпились пассажиры. Они были оцеплены отрядом городовых. На пристани стояли вооруженные солдаты. Пасмурная погода мешала пароходу отчалить. Обычно, на Амуре по ночам прекращалась навигация.
Капитан «Сунгача» всадил руку за пазуху. Коснулся рукоятки револьвера. Убедившись, что револьвер у него в порядке, Некрасов раскурил погасшую было трубку и бросил краткий приказ:
– Причаливаем! Все по местам!
Коротким прерывистым гудком «Сунгач» сообщил о своем прибытии. Осторожно, левым бортом пристал к судну, стоявшему у пристани. К «Сунгачу» подбежал становой пристав.
– Прикажите всем подняться наверх! – потребовал он.
Некрасов был знаком с приставом. Он отдал ему честь и ответил:
– Пожалуйста, прошу, однако, прислать санитаров и взять с борта тяжело больного!
– Что за больной? – подозрительно спросил пристав.
– Один из экипажа...
– А что с ним?
– Я не уверен, но... боюсь оставить его на судне...
– Сейчас мы им займемся. Есть у вас пассажиры на борту?
– Нет. Эй, Милютин, давай всех наверх!
Экипаж «Сунгача» стал собираться у левого борта судна, рядом с бухтой троса. Там было скрыто оружие. Один из кочегаров держал в руке тяжелый железный ключ, у второго за поясом торчал длинный нож. Становой пристав, сопровождаемый городовыми, шпиками в гражданском и несколькими солдатами, очутился на палубе.
– Я не вижу больного, – резко сказал он, меряя взглядом молчаливых членов экипажа. – Где он?
– В надстройке, на барже, – ответил Некрасов,
– Почему там? – подозрительно спрашивал пристав.
Некрасов наклонился к нему.
– Вы, ваше высокоблагородие, сначала на него посмотрите, тогда все поймете...
– Обыскать буксир. Если кто-нибудь не вышел на палубу, заковать в кандалы, – приказал пристав городовым. И добавил: – Шесть человек со мной!
Некрасов перелез через борт буксира на баржу. Пристав, окруженный вооруженными солдатами, последовал за ним. Некрасов отворил дверь надстройки.
– Почему здесь темно? – буркнул один из городовых, подозрительно глядя на капитана.
– Больного раздражает свет, – ответил Некрасов. – Я сейчас приоткрою окно.
Он поднял жердь, всадил ее в надстройку и немного отодвинул мешок, закрывавший окошко. Пристав вошел в надстройку. За ним последовал солдат с винтовкой в руках. Они остановились, увидев человека, лежавшего на койке. Его грудь тяжело вздымалась от прерывистого дыхания. Наружной стороной ладони он закрывал глаза. Пристав наклонился над ним. Руки и заросшее бородой лицо больного были покрыты красными пятнами и черными струпьями. Полицейский быстро отпрянул.
– Что с ним? – спросил он, изменившимся голосом.
– Похоже на оспу, – полушепотом сказал Некрасов. – А впрочем, черт его знает, может быть, это проказа. Я в этом деле смыслю мало. Держу его здесь, чтобы не заразить остальных ребят... Прикажите, ваше высокоблагородие, взять его в больницу...
Начальник спешно вышел на воздух.
– Вы что, хотите распространить заразу в городе? – возмущенно сказал он. – Вон из порта! Что везете и куда?
– Полушубки в Камень-Рыболов.
– Выходи оттуда! – приказал пристав солдату, который чуть не разбил голову о притолоку низкой двери, выбегая из надстройки.
Только теперь Некрасов незаметно вынул руку из-за пазухи. Он насупил брови и сказал:
– Этого человека надо отправить в больницу. Я не могу остаться без экипажа!
– По приказанию его превосходительства губернатора вы обязаны немедленно уйти из порта!
– Я не могу идти ночью, – возразил Некрасов.
– Бросьте якорь где-нибудь на середине реки, подальше от города. А ну-ка, – обратился он к солдатам, – обыскать груз на баржах! Да тщательно ищите!
Пристав вернулся на буксир вместе с командиром взвода солдат. Некрасов закурил трубку и исподлобья смотрел на солдат, рывшихся среди тюков на баржах. Никто из них не подходил к помещению, где лежал больной. Через несколько минут городовые и солдаты оставили буксир, который сейчас же отчалил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89