Сплошь кожа и медь, гладко отполированные столы, искривленная стойка бара. Тут же две привлекательные стюардессы – австралийка и огненно-рыжая англичанка. Одеты в бежевые габардиновые юбки и такие же приталенные пиджачки, над правым нагрудным карманом шла фирменная надпись: КЛИНГЕР, ИНК.– Вам что-нибудь нужно, мистер Кейбл? – спросила австралийка.– Смотря что вы имеете в виду. – На стандартные реплики Мэннон был мастер. Двусмысленности он любил.– Водка. Виски. Ром. «Перье». Содовая. «Севен-ап». Кока…– Стоп! – он засмеялся. – Виски со льдом будет в самый раз.Она улыбнулась.– Хорошо, сэр, – сказала она и ушла.Мэннон посмотрел ей вслед. Какие бедра! Под непорочным габардином скрывалось нечто многообещающее.– Где Джек? – спросил Хауэрд. Мэннон потянулся.– Понятия не имею. Опаздывает?Хауэрд глянул на часы.– На несколько минут. Должен вот-вот появиться. Он ездил смотреть дом или что-то в этом роде.– Дом?– Ну да. Знаешь, это такое здание с четырьмя стенами и окном.Австралийка принесла Мэннону выпить, на подносике также лежали матерчатая салфетка и серебряное блюдце с орешками. Подавив желание ущипнуть ее за попку, он снова повернулся к Хауэрду.– Зачем Джеку дом? Уж не собрался ли легализоваться?Хауэрд скорчил гримасу.– Почем я знаю?– «Юниверсал» сует мне сценарий, где надо сниматься с Клариссой, – сообщил как бы между делом Мэннон. – Боюсь, работать с ней – не шибко большое развлечение. Как считаешь?– Я считаю, тебе надо сниматься на «Орфее», – недовольно, зато с уверенностью заявил Хауэрд. – Господи, неужели в твоем организме не осталось ни одной клеточки, которая помнит, что такое – старая дружба?– Предложи что-нибудь, старина, я подумаю.– Актеры, мать вашу! – выругался Хауэрд. – Пока карабкаетесь наверх, готовы ползать на коленях, лишь бы вас сняли – хоть как, хоть без слов. Но стоит пробиться – все, не подходи, а уж кто становится звездой, из того дерьмо так и прет, стоит ему рот открыть! Я, между прочим, помню о тебе, как о друге.Мэннон засмеялся.– А я помню о тебе.Джека пришлось ждать двадцать минут – наконец, его шаги загромыхали по трапу самолета.– Пробка за пробкой, – объяснил он, предупреждая упреки.– Что там за хреновина насчет дома? – спросил Мэннон.– Видел. Понравилось. Снял.– Ладно, бродячий цирк отправляется в путь, – нетерпеливо вмешался Хауэрд. – Дождались! Раз-два – и вперед, не торчать же два дня в этом дурацком самолете! – Он взял переговорное устройство и обратился к пилоту. – Все пассажиры на борту. Полетели! 33 Они кружили друг вокруг друга и принюхивались, как два тигра. Видеть его Джейд не хотела, и все же когда Марк сказал, что звонит из вестибюля ее дома, ей показалось, что не впустить его – это как-то мелко. Она его впустила. И вот он перед ней. Марк Рэнд. Английский зануда.Она хотела, чтобы он остался в памяти таким, каким она видела его в последний раз в ванной, но он спутал ее планы. Марк выглядел хорошо. Просто отлично. Безупречно скроенная синяя куртка, дорогая расстегнутая у ворота белая рубашка. Тонкий ремень из кожи ящерицы, синие брюки с отутюженной складкой. Русые волосы симпатично взъерошены, на лице – легкий загар.– Так здорово, что я снова вижу тебя, – сказал он восторженно, бродя по квартире и разглядывая ее книги, картины и всевозможные украшения.Он застал ее врасплох, и теперь она не знала, как себя вести.– Ты уехала так быстро, – продолжал он. – Когда я вернулся, чтобы поговорить, тебя уже и след простыл.– И когда же ты вернулся, Марк? – спросила она.– После того, как мы… повздорили, я уехал в Англию. – Он остановился у стола с ее коллекцией стеклянных графинов и бутылок со спиртным. – Можно, я себе что-нибудь налью?– Пожалуйста, – холодно разрешила она, не собираясь его обслуживать. – Только давай покороче, у меня встреча.Он преданно посмотрел на нее.– Обещаю тебя не задерживать, Джейд. Скажу, что должен сказать, – и уйду.В его отрывистом английском акценте, как всегда, было что-то волнующее. Ничего не выражающим взглядом она смотрела, как он наливает в стакан виски, чуть разбавляет его содовой.– Тебе что-нибудь налить? – спросил он, отдавая дань вежливости.– Нет, спасибо.– Ну, вот, – он отхлебнул из стакана, – когда я вернулся, тебя не было. Нового адреса мне не дали, все клялись, что открыть твое местонахождение не имеют права. – Он позволил себе едва заметную улыбку по поводу собственной расторопности. – Но я тебя нашел.– Вижу, – сказала она, стараясь сосредоточиться на его кривых зубах, дабы отвлечься от прочих частей его тела. Ей вдруг стало жарко.– Я слышал, ты заключила контракт с «Клауд косметикс». Это мощно. Поздравляю.– Спасибо.Его серые глаза искали встречи с ее глазами.– Я очень без тебя скучаю, Джейд.Его скачущий английский засочился искренностью.Черт возьми! Она не хочет признаваться даже себе самой! Этот сукин сын, как всегда, врет и вешает ей лапшу на уши, но она тоже без него скучает!Кожа у нее на скулах натянулась, подбородок решительно подался вперед. Надо избавиться от него, пока она не совершила какую-нибудь глупость.– Когда мы расстались, я полетел прямо в Лондон, – продолжал он. – В самолете я долго думал о нас с тобой, и мне было очень стыдно оттого, что я пытался тебя обмануть.– Если это извинение, я его принимаю, – сказала она, соскакивая с дивана. – Но дело в том, Марк, что у меня свидание, и надо привести себя в порядок… – Она умолкла, надеясь, что он поймет ее прозрачный намек.– Я развожусь с Фионой, – театрально объявил он. – Я уже все обсудил с адвокатом, и мы приступаем к делу немедленно.Ну, это была уже бомба. Шесть лет она слышала одно: как только дети станут постарше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170