Вернувшемуся с похорон брата Обри, несмотря на разницу во времени, не терпелось возобновить исполнение новых обязанностей. Последние дни он чувствовал себя, как вновь назначенный директор хорошей школы, которого в самом начало реформаторской деятельности свалил грипп. Еще по все нити в руках, всяческие помехи да задержки... а тут еще перекапывают дорогу!
Застучал отбойный молоток. Дежурный сержант, отдав приветствие, провел его внутрь.
– Доброе утро, сэр Кеннет! – прокричал сержант.
– Доброе утро, Фред! – улыбаясь, передразнил его Обри. Машина уехала.
В паузах между грохотом отбойного молотка было слышно, как за дверью шуршат листья. Привычка к порядку и неотложные дела торопили в кабинет. Обри сбросил кому-то на руки пальто. Его ждали заседание Объединенного комитета по разведке, дела Годвина, встреча завтра с неоттаявшей премьер-министром, встреча с Лонгмидом, торжественный обед в его родном колледже в пятницу.
В коридоре Обри споткнулся о сбившийся ковер. Над одним из допотопных чугунных радиаторов стоил на коленях рабочий в синем комбинезоне. На ковре пятна воды, в помещении холодно. Он обернулся к дежурному сержанту.
– К сожалению, меняют центральное отопление, сэр Кеннет.
Неизбежный стук молотков. У ведущей в дом № 10 зеленой двери, словно дрова, сложены половицы. Убегая от шума, он поспешил в кабинет.
Беспорядок. Любой незнакомый скрип половиц, казалось, предвещал приближение вихря переживаний и требований. В памяти еще оставались смерть Алана, своеобразная личность его племянницы. Вторжение Совета по газу нарушило спокойный ход мыслей, восстановленный долгим ночным сном. Последние несколько дней здорово измотали его. Пора приниматься за настоящую работу!
Гвен улыбнулась с таким видом, будто страдала расстройством желудка. Страшный грохот из коридора отдавался и в ее комнате. Наверно, и в его кабинете?..
Они обменялись шутливыми фразами. Он признательно кивнул в ответ на приличествующие случаю слова сочувствия. Чуть не вырвал у нее из рук стопку папок с подколотыми к каждой краткими резюме.
– Мне нужно полчаса, Гвен. Никого не пускать.
– Не хотите ли поздравить сэра Дэвида с новым назначением?
– Дэвида? Ах да, набросайте текст... Нет, не надо, в пятницу увижу его в колледже и поздравлю лично.
– Слушаюсь, сэр Кеннет.
Дэвид Рид – юный Дэвид, член кабинета министров в сорок один год, а до этого удачная деловая карьера. Мать будет так им гордиться...
Вспомнил, что мать Рида, Мэри, умерла в прошлом году. Но эта мысль почти не омрачила чувство удовлетворения, с которым он наконец-то закрыл дверь у себя в кабинете.
Стук отбойного молотка проникал во все углы словно по чьей-то злой воле. И в кабинете негде было спрятаться от грохота обыкновенных молотков в коридоре. Обри нетерпеливо направился к столу и сразу принялся читать содержимое первой папки, хотя и ознакомился с резюме с инициалами Гвен. Повестка заседания Объединенного комитета по разведке – потом... грохот молотков... отчеты радиотехнической разведки... ничего достойного внимания... молотки еще громче... СССР – фотографии – наконец-то – октябрьского парада на Красной площади и размещение руководителей на Мавзолее Ленина. Нацепив на нос очки, он наклонился над увеличенными изображениями, скользя пальцем по пояснительному тексту к этим глянцевым крупнозернистым снимкам. Да, Никитин выглядит усталым. Рядом с ним Чевриков, сменивший коней и теперь в Политбюро заодно с консерваторами. Не Диденко и не министр иностранных дел... м-м-м. Значит, уже перемены? Он взял лупу, и хмурое озябшее лицо Никитина почти распалось на составляющие его точки. Вздохнул. К этому надо вернуться еще раз. Требуется много больше, чем эти снимки, нужен молодой... кто бы? Ах да, один из самых способных протеже Питера Шелли. И самого Питера привлечь, а также собрать значительно больше информации. Он ожидал, что премьер-министр вскоре затребует прогнозы Объединенного комитета по разведке. Сделал пометку в блокноте. Задумался, откинувшись в кресле, и вновь услышал грохот молотков снаружи и внутри.
Незваными гостями ворвались в память Алан и Кэтрин. Кэтрин с отрешенным, замкнутым выражением лица; тонет, но считает ниже своего достоинства цепляться за спасательный круг.
Он продолжил свое занятие, заставляя себя сосредоточиться на очередном вмешательстве ЮАР в дела Намибии – обычное явление, несмотря на то, что страна обрела, хоть и не полную, независимость. Он отложил папку в сторону и еще раз глянул на край стола, откуда смотрело сердитое больное лицо Никитина. Он выглядел хуже, чем на фотографиях и видеофильмах похорон Ирины, когда его поддерживали с двух сторон дочь и зять. Дочь, копия Ирины, в шубе и меховой шапке. Видно, Никитин не справлялся со своим горем... Обри заскрежетал зубами и сердито посмотрел на старый радиатор отопления, откуда отдавался грохот молотков.
Постепенно снова увлекся делами. Но тут в дверях неожиданно возникла Гвен, а за ее спиной, гремя металлическим ящиком с инструментом, протягивал пропуск мужчина в синей спецовке. Обри со стоном вздохнул.
– Прошу прощения, приятель... сэр. Пришел снять батареи.
– Извините, что?..
– Надо. – Молодое жизнерадостное лицо оставалось вежливо невозмутимым. – Здесь говорится, что сегодня и завтра надо убрать все старые батареи и трубы, – доложил он, помахивая нарядом. Обри безнадежно махнул рукой.
– Ладно, Гвен. Раньше начнут, раньше кончат, – улыбнулся он.
– Когда у нас меняли центральное отопление, было совсем не так! – неожиданно зло отпарировала она.
– Так то сапожники, – пояснил водопроводчик, закатывая ковер и расстилая под радиатором старую пеструю штору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157