Его роль стала ясна, когда собрание началось. Это был переводчик, переводивший на английский все, что говорил Ребекка, хотя, как отметила Марджед, английскую речь он не переводил на валлийский для Ребекки.
Марджед удивило, почему Ребекка не захотел говорить по-английски. Почти все ее знакомые говорили на этом языке, кто лучше, кто хуже, а Ребекка, как ей казалось, был умным, образованным человеком. И он явно отлично понимал все, что ему говорили, но по какой-то причине предпочел общаться через переводчика.
Незнакомец был англичанином из Лондона. Он работал в газете и собирал сведения о мятежах Ребекки и причинах, повлекших беспорядки. Он уже успел переговорить со всеми местными землевладельцами и теперь пожелал услышать, что скажут сам Ребекка и его последователи. Если им удастся убедить его, что у них есть все основания к мятежу, и если он сможет привлечь внимание англичан к их бедам, то, возможно, сослужит им хорошую службу. В правительстве уже шли разговоры, чтобы послать комиссию в Западный Уэльс, которой предстояло выполнить то, чем он сейчас занимался, но уже на официальном уровне.
Как это здорово, что они уже добились своей цели — привлечь к себе внимание — и что приехал этот человек, пожелавший выслушать и их доводы, а не только одних господ. Вполне вероятно, что скептики окажутся не правы. Вполне вероятно, что зло, которое они причинили по необходимости, выльется в добро. Вполне вероятно, что Ребекка станет национальным героем. Кажется, именно письмо от Ребекки привело в Уэльс этого журналиста из «Тайме».
Значит, это все-таки он написал письмо, всколыхнувшее людей? Марджед не отрываясь смотрела на него. Она уже так привыкла к длинному балахону, парику и маске, что его вид начал ей казаться почти естественным. Но на секунду ее снова охватило острое любопытство: кто же скрывается под маской? Как он выглядит? Какую жизнь ведет? Ей казалось странным, что она не может ответить на эти вопросы, хотя как мужчину знала его гораздо лучше, чем Юрвина за все пять лет супружества.
Собрание длилось целый час и могло бы затянуться надолго, если бы Ребекка не положил ему конец в тот момент, когда жалобы, высказанные мистеру Фостеру из «Тайме», начали повторяться. Говорили многие. Она сама говорила — кратко рассказала о несправедливости, которую попытался исправить Юрвин, и какая его за это постигла участь.
Мистер Фостер переговорил со всеми землевладельцами, каких она помнила. Наверняка говорил и с Герейнтом. Интересно, упомянул ли Герейнт о лососевой запруде и о том, что разрушил ее вскоре после своего приезда в Тегфан? Удалось ли ему убедить мистера Фостера, что крестьяне страдают не по его вине, что такой порядок заведен давным-давно? В ней закипела злость при мысли о том, что англичанин ведь мог и поверить этой лжи.
Хотя, конечно, Герейнт разрушил запруду. И приказал убрать все ловушки. Почему? Ей не хотелось опять задавать себе этот вопрос. Во всяком случае, с тех пор больше никаких изменений не последовало.
Правда, еще он помешал сэру Гектору Уэббу ударить Сирис и отказался задержать ее для дальнейшего допроса после того, как мистер Харли выгородил свою невесту. А кроме того, притворился, что поверил, будто признание, которое она, Марджед, сделала ему, лживо, и отпустил на все четыре стороны.
Почему он ее отпустил? Сначала она думала, что он оказал ей это благодеяние для того, чтобы беспрепятственно преследовать ее — ведь не сможет же она теперь попросить оставить ее в покое. Но прошло два дня, а он не показывался ей на глаза.
Ее раздражало, что поведение Герейнта Пендерина, графа Уиверна, совершенно необъяснимо, что к нему не подходил ни один ярлык, а ей так хотелось считать его закоренелым негодяем.
Снова заговорил Ребекка и снова поглотил все внимание Марджед. Он воздел руки к небу — явный знак того, что поведет их на новое дело. Так и оказалось: им предстояло разрушить заставу и временный домик, которые восстановили возле Пенфро, куда они ходили в самый первый раз. Мистер Фостер собирался идти вместе с ними.
Во время разрушения заставы она то и дело бросала взгляды на мистера Фостера. Разрушение — всегда большое зло. Ей хотелось знать, возмущен ли он или все-таки на него произвели впечатление слаженность и дисциплинированность их действий, вежливое обращение с новым смотрителем заставы, хотя тот ругался на чем свет стоит. Как всегда, смотрителю дали время, чтобы вынести вещи из дома и отойти на безопасное расстояние. Как всегда, они получили приказ ни словом, ни делом не обидеть его. В ответ на гневную брань сторожа никто не отреагировал даже ворчанием. Ей было интересно, отметил ли мистер Фостер, какого безоговорочного подчинения добился Ребекка, даже не повышая голоса.
Не мог же мистер Фостер ничего этого не заметить и не понять, что они вовсе не оголтелая толпа черни, которая стремится только к разрушению. Наверняка он может помочь и поможет.
Внезапно Марджед поняла, что устала от мятежей Ребекки. Она устала от опасности. Она устала от беспокойства за Ребекку. Ей хотелось покоя. Но если мятежи прекратятся, то она потеряет Ребекку. Увидит ли она когда-нибудь его снова? И если увидит, то узнает ли? Обязательно узнает, решила она. Если когда-нибудь пройдет мимо него на улице или окажется в одном доме с ним, она обязательно его узнает.
Хотя может случиться и так, что она потеряет его, когда этим ночным походам придет конец.
Но пока это время не настало. Ребекка распустил свое войско, и все разошлись в разные стороны, мистер Фостер тоже исчез. И тогда Ребекка оказался рядом с ней и, как всегда, наклонившись с седла, протянул ей руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106