– Я сказал привратнику, чтобы не пускал его.
Тэган поднял бровь. Он выработал особую манеру поведения и мимики, чтобы дать сто очков вперед всем импилтурским повесам.
– Кто еще? – спросил он.
– Даже не знаю, что сказать, – ответил Коркори.
– Раньше ты знал.
– Это верно. Я защищал Хелдера, и вы все же дали ему отсрочку. У меня нет желания защищать его и дальше. Если он не может платить, как все эти щеголи, за уроки фехтования, модную одежду и прочую ерунду, это его дело. Пусть займется торговлей, как все.
– Ладно, – сказал Тэган, – даю ему еще месяц. Может, Таймера подует на его игральные кости.
Коркори расплылся в улыбке.
– Что ты ухмыляешься? – спросил Тэган.
– Признайтесь, что мы держим здесь Хелдера только потому, что вы испытываете к нему симпатию. Он ведь вас боготворит.
– Меня боготворят все овцы. Именно это и позволяет мне стричь их. Теперь все?
– Думаю, да.
– Тогда возьми портшез и отправляйся домой, и не думай явиться сюда ни свет ни заря. Понежься в постели подольше и разбуди Олпару тем способом, который больше всего по душе твоей милке.
– Да не называйте вы мою жену милкой, – сказал хафлинг. – В ее возрасте с утра она предпочитает лепешки с маслом и вишневым сиропом.
– Избавь меня от подробностей.
– Вы пойдете спать?
– Нет, – просто ответил Тэган. (Авариэли никогда не спят, правда, им нужен особый отдых, нечто вроде медитации, но на это достаточно и четырех часов.) – Меня одолевает желание исчезнуть отсюда на время. Думаю, мне удастся выяснить, что делают Селуна и Ночное Море.
Из-за торчащих за спиной крыльев авариэль не мог носить обычные плащи, но у Тэгана было множество сшитых специально для него накидок, и портным пришлось немало потрудиться, прежде чем удалось скроить их так, чтобы они не пропускали холод. Тэган открыл шкаф, выбрал бархатное одеяние темно-синего цвета с подкладкой из красного атласа и облачился в него. Потом шагнул к окну с мутноватыми стеклами, распахнул его и прыгнул в ночь. Крылья его раскрылись и с легким шорохом мягко понесли его над остроконечными крышами города. Подхваченный воздушным потоком, он поднялся повыше, и вскоре весь Лирабар лежал внизу перед ним как на ладони.
Сверкая и переливаясь огнями, спорившими со светом звезд, столица королевы Самбрил растянулась вдоль берега. Это был самый большой город на сотни миль вокруг. И, конечно же, он был самым большим из всех, которые довелось видеть Тэгану. Город, раскинувшийся под ним, вызывал в нем самые разные чувства, в зависимости от настроения авариэля. Иногда он испытывал огромную радость оттого, что обосновался здесь; А иногда, хотя он ни за что бы в этом не признался, ему казалось, что он недостоин великолепия и роскоши Лирабара.
К счастью, люди, которые населяли город, редко давали ему это почувствовать. Эльфы были диковинкой в Импилтуре и соседних землях. А об авариэлях никто никогда и не слышал, и их крылья, стройные фигуры, тонкие черты лица и большие ясные глаза вызывали удивление и восхищение. Тэган довольно быстро осознал силу своей привлекательности и научился извлекать из нее пользу. В результате он стал одним из самых популярных в городе мастеров поединка.
Сегодня зрелище погруженного в ночную тьму порта, со множеством боевых кораблей и торговых галер, стоящих у причала или на рейде, подняло Тэгану настроение, и ему захотелось поиграть. Он поднимался ввысь, бросался вниз, пролетая над бульварами и аллеями, испытывая свою способность маневрировать в полете и выходить из свободного падения в самый последний момент. Ему было весело, и если его замечали люди, то это было еще интереснее и лучше. Разговоры о нем приводили к нему новых учеников.
Авариэли не могли, как карлики или гоблины, видеть в полной темноте. Но их зрение было острее человеческого. На очередном вираже Тэган заметил долговязого человека, который пошатываясь шел через площадь в направлении пяти улиц. Ясно было, что он ранен, за ним двигались смутные фигуры преследователей, явно намеревавшихся прикончить раненого. Наверное, он оставлял за собой кровавый след, по которому они и шли.
«Прискорбно, но не мое это дело», – подумал Тэган. Он уже намеревался было лететь дальше, оставив позади неприятную сцену, но тут человек поднял лицо к небу, словно моля о спасении Селуну, и авариэль увидел, что это Горстаг. Длинное узкое лицо ученика было бледнее самой луны.
«Проклятие, – подумал Тэган; – Я ведь уже сделал сегодня одно одолжение, неужели этого мало?»
Он сложил крылья и камнем ринулся вниз. Приземление было жестким, но он не ушибся. Рядом с ним стоял, истекая кровью, Горстаг, он встретил Тэгана слабой улыбкой:
– А я шел к вам.
– Ну, мне повезло, – сказал маэстро. – Жди здесь.
Тэган толкнул его прямо в грязный снег, где он был не так заметен врагам. Взрослый человек был слишком тяжел, чтобы его можно было перенести по воздуху в безопасное место.
Маэстро повернулся, выхватил из ножен шпагу и стал перебирать в памяти подходящие к случаю заклинания. Большинство жителей Лирабара знали его только как дуэлянта, ведь он обучал только владению оружием. Это было все, чему можно было обучить неэльфов. Но в молодости он овладел также и искусством «песни клинка» – техникой, сочетавшей фехтование и магию для нанесения смертельного удара. Теперь ему предстояло воспользоваться этим искусством.
Надо было выбрать, какое из заклинаний произнести перед появлением на площади преследователей Горстага. Тэган решил защитить себя от прицельных атак. Он был уверен, что, если враг рискнет сражаться с ним в ближнем бою, он справится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101