Джонни начал было говорить, но Джеми схватила его руку и покачала головой.
Хенк нервно откашлялся и посмотрел на Воинство. Он думал, что сидх – это его оживший кошмар, но теперь понял, что ошибался. Он попытался представить, как поведёт войско в бой с этими чудовищами, но не смог. И тем не менее Хенк сознавал, что если он не сделает этого, то тьма будет преследовать его всю оставшуюся жизнь.
– Я смертельно напуган, – сказал он, глядя на келпи, – но я это сделаю.
Их взгляды встретились, и долгие секунды они смотрели друг другу в глаза, затем Лоириг кивнула.
– Пусть будет так, – сказала она. – Луна тебя благословит.
– Одолжи ему свою скрипку, – сказал Тур, обращаясь к Джонни.
– Она понадобится нам самим, – ответила Джеми.
– Я в любом случае не умею на ней играть, – вмешался Хенк. – Мой инструмент – концертина.
Весть разнеслась по рядам сидх, и вскоре к Хенку на пони подъехал маленький хоб, держа в руках прекрасный старинный инструмент, на тёмном дереве блестела серебряная инкрустация, кожа была потёртой, но все ещё крепкой.
– Она принадлежала моему отцу, – сказал хоб. – Пусть её музыка обратит на нас взор Луны.
Прежде чем Хенк успел поблагодарить его, хоб повернул своего пони и смешался с войском. Хенк взвесил в руках инструмент.
– Наверное, я чего-то недопонимаю, – сказал он. – Мы собираемся сражаться с этой ордой с помощью музыки?
– О нет, – заверил его Тур. – Музыка должна сплотить наши ряды и обратить на врагов нашу ярость.
– Это должна быть какая-то особенная музыка? – спросил Хенк.
– Марш подойдёт, – сказала Джеми. – Что-нибудь боевое.
– «Кавалькада О'Нила», – предложил Джонни.
– То, что надо, – согласилась Джеми.
– Хорошо, – сказал Хенк. – Когда я должен начать?
– Сейчас! – воскликнула Лоириг, но Джеми покачала головой.
– Пусть они начнут первыми, – сказала она. – Если мы не до конца растеряли свою удачу, Джонни и я убьём друихана, и тогда в войне не будет нужды. Без предводителя Воинство разбежится.
– Я хочу крови, – сказала Лоириг. – Кто-то должен заплатить за наше горе.
– Тур, пожалуйста, сдерживай их до того момента, пока у нас не останется выбора, – попросила Джеми.
– Сейчас твои слова звучат по-другому, чем сегодня вечером, – напомнила келпи.
– Тогда я не знала того, что знаю сейчас, – ответила Джеми.
– Не волнуйся, я буду ждать, – заверил её Хенк.
Лоириг и Джеми обе посмотрели на него, одна с гневом, другая с благодарностью.
– Спасибо, – сказала Джеми.
Оставив ему своего пони, Джеми повела Джонни обратно вдоль шеренги сидх к Бэнк-стрит. Оттуда они свернули на Бельмонт-авеню, чтобы подойти к Башне с фасада. Теперь там осталось не так много неблагословенных созданий, основные силы были собраны в парке.
– У тебя есть план? – спросил Джонни, когда они подобрались совсем близко.
Джеми кивнула:
– И согласно моему плану, я иду внутрь, а ты остаёшься.
– Мне такой расклад не нравится.
– Послушай меня, Джонни. Ты должен понять. Нехотя Джонни выслушал её план и вынужден был согласиться с тем, что не может её сопровождать.
– Но только если парадный вход охраняется, – сказал он.
– Даю слово.
«Сдержать его будет нетрудно», – подумала Джеми. Ещё по пути к Башне она заметила боганов и силуэт тролля в дверном проёме. Она вела Джонни за собой, пока они не оказались под стенами Башни. Джонни посмотрел наверх и покачал головой.
– Ты что, сможешь туда вскарабкаться? – спросил он.
Джеми кивнула.
– Ты что, ещё и наполовину обезьянка?
– Просто Пэк, Джонни, и то полукровка.
– А ты уверена, что сердце друихана именно там?
– Я уже успела с ним столкнуться, – снова объяснила она. – Такой тип будет держать своё сердце поблизости, может он даже носит его на теле. Ты сыграешь, Джонни?
– Конечно.
Он открыл футляр и достал скрипку со смычком. Подтянув колки, он прижал инструмент к подбородку, но снова опустил.
– Джеми?
Она посмотрела на него и подставила губы поцелую.
– Если мы проиграем, я найду тебя в Летнем краю, – сказала она тихо.
– Хорошо, но ведь мы не собираемся проигрывать? – ответил ей Джонни.
– Верно.
Джонни снова поднял скрипку и провёл по струнам смычком. Он играл мелодию, которую выбрала Джеми: народная бретонская песня под названием «Кемиад». Это была плавная, тихая музыка, звуки которой сливались с ночной тишиной и не привлекали внимания нечисти. Древний мотив призывал силу Луны, так необходимую Джеми.
– У гругаша есть окно на третьем этаже, – сказала она Джонни. – Из этого окна ему виден весь Кинроуван и даже приграничные земли. Друихан, должно быть, именно там. Как паук в паутине в надежде, что мушка попадётся в его сети. Но мушка придёт через окно, а не через дверь. И в этот момент я буду нуждаться в силе Луны, которой может наделить меня твоя музыка. Удача в каждой её ноте, словно лунный свет, Джонни.
Итак, он играл, призывая Луну и с удивлением глядя на Джеми, карабкавшуюся по вертикальной стене. Её пальцы нащупывали неровности и шероховатости там, где человеческий глаз видел лишь гладкую поверхность. Джонни не знал, ответит ли Луна на его зов, но он ощутил, что кровь быстрее побежала по венам, и это чувство не имело ничего общего с выбросом адреналина.
Он слышал в музыке звуки свирели и арфы, голоса сотни скрипок и волшебную флейту Джеми. Это был настоящий хор, к которому примешивался шелест листьев, шорох ветвей, скрип домов и далёкий шум машин.
– Пожалуйста, защити её, – прошептал он, водя смычком по подаренной дедом скрипке.
Джеми уже была между вторым и третьим этажами, когда небо внезапно потемнело.
«Боже, – подумал Джонни, стараясь сосредоточиться на музыке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61