– Ты думаешь, если ты держала меч у его горла, он сказал правду? Он говорил то, что ты хотела услышать,– я нахмурился. – После пяти лет то, что ты затеяла почти невозможно, баска. Если тебе очень нужен твой брат, почему ты так долго ждала?Она не улыбнулась и не показала, что заметила мое раздражение.– Мне нужно было научиться вести дела, – спокойно объяснила она. – Изменить традиции.Я посмотрел на серебряную рукоять, видневшуюся за ее левым плечом. Женщина, носящая меч – да, это действительно изменение традиций. На Севере или на Юге. Но мои подозрения относительно того, какие дела она имела в виду, скорее всего были ложны.Я ухмыльнулся.– Только потеряешь время, баска. После пяти лет в рабстве на Юге… Я уверен, что он уже мертв.– Это возможно, – согласилась она. – Но точно я узнаю все только когда доберусь до Джулы.– Аиды, – с отвращением проговорил я, – заняться мне больше нечем, – я яростно уставился на малиновую спину, постепенно удалявшуюся от меня, потом шлепнул жеребца пятками по бокам и снова догнал Северянку.
Мы решили остановиться когда небо уже усыпали звезды. Я приготовил еду из сушеного мяса кумфы. К деликатесам оно не относилось, но им можно было набить желудок. Самым лучшим в нем было то, что при его приготовлении в качестве сохраняющего вещества использовалась не соль. В Пендже меньше всего хотелось соленого мяса. Трудно было заставить себя сглотнуть даже щепотку соли, необходимую для жизни. Само мясо кумфы было жестким и безвкусным, но вымоченное в масле, оно становилось мягким и приятным, и было лучшей едой при переходе через пустыню. На долгую дорогу его требовалось немного, к тому же оно мало весило, так что его запас почти не обременял лошадь. За годы, проведенные в пустыне, я успел хорошо с ним познакомиться.Дел, однако, не оценила его свойства, но была слишком вежлива, чтобы выдать чувство отвращения. Она грызла кумфу как собака грызет оказавшуюся несъедобной кость: желания никакого, но ясно, что больше ничего не дадут. Я улыбнулся про себя и, дожевав свою порцию, смыл ее в желудок несколькими глотками воды.– На Севере нет кумфы? – поинтересовался я, когда она заглотнула последнюю полоску.Она поднесла ладонь ко рту.– Нет.– Ты ее еще оценишь.– Хм…Я передал ей кожаную флягу.– Выпей. Это поможет.Она шумно глотнула, потом заткнула флягу и вернула мне.Я начал заворачивать распакованное мясо.– Знаешь, что такое кумфа?Взгляд голубых глаз был красноречивее слов.– Рептилия, – объяснил я, – живет в Пендже. Невысокая, с возрастом вырастает до двадцати футов и становится жесткой как кожа на ботинке. Они примерно вот такие, – я свел руки в кольцо так, что пальцы едва соприкасались. – Но если отловить и снять шкуру с молодой, получишь неплохое мясо. У меня две сумки им забиты. Этого нам вполне хватит, чтобы пересечь Пенджу.– И это вся еда?Я пожал плечами.– Встретим караван – купим что-нибудь. Можем остановиться в паре селений. Но мясо кумфы наша основная диета, – я улыбнулся. – Оно не портится.– Хм…– Ты его еще оценишь.Я довольно потянулся, прижался спиной к седлу и расслабился. Ну вот и я, в пустыне, наедине с прекрасной женщиной. Живот набит, а закат обещает прохладную ночь. Звезды дополняли обстановку до идиллии. Когда мы доберемся до Пенджи все, конечно, изменится, а пока я был почти счастлив. Для полного счастья мне не хватало глотка акиви, но когда я покидал кантину в поисках Дел, у меня уже не оставалось ни монеты.– Сколько до Пенджи? – спросила Дел.Я повернул голову и увидел, что она заплетает волосы в обычную косу. Стыдно было даже смотреть, как она скручивает это великолепие, но я понимал, что в песках такие волосы как у Дел могли причинить немало неудобств.– Подъедем завтра, – я оперся о седло. – Теперь, когда мы устроились, может расскажешь, почему ты подошла именно ко мне в кантине?Она перевязала косу кожаным шнурком.– В Харкихале мне сказали, что скорее всего брат попал к Осмуну Торговцу, но из разговоров я поняла, что найти этого Осмуна будет нелегко. Тогда я попросила назвать кого-нибудь из его друзей, – Дел пожала плечами.– Три разных человека сказали: здоровый танцор меча, называет себя Песчаный Тигр, хорошо знает Осмуна. И я стала искать танцора меча вместо работорговца.Харкихал – городок около границы. Грязное местечко, и если ей удалось выудить такую информацию из людей, которые – я знал по своему опыту – держали рот закрытым, пока не дожидались должного поощрения, она обладала незаурядными способностями.Я посмотрел на Северянку повнимательнее. Мне не верилось, что она могла справиться с мужчиной, но что-то в ее глазах мешало сделать окончательное заключение.– Значит ты искала в кантине меня, – я потрогал шрамы, доходившие до подбородка. – Да, думаю узнала ты меня без труда.Она пожала плечами.– Они описали тебя. Сказали, ты жесткий как мясо старой кумфы, только тогда я их не поняла, – она прищурилась. – И они говорили о шрамах на твоем лице.Я подумал, что ей хотелось спросить, откуда эти шрамы. Ими обычно интересовались все, особенно женщины. Шрамы были частью легенды, и я не уклонялся от рассказа.– Песчаный тигр, – веско сообщил я ей и встретил прямой взгляд. – Они как кумфа, живут в Пендже. Хищные, опасные звери. Не откажутся полакомиться человечиной, если кто-то по глупости заявится в их логово.– Как ты?Я засмеялся.– Я знал, что делал, когда шел к ним. Я должен был убить большого тигра, который наводил ужас на поселение. Ему удалось содрать с меня несколько кусков кожи и провести когтями по лицу, как видишь, но я с ним расправился, – я показал на ожерелье, висевшее на мой шее – черные, хищно загибающиеся когти, нанизанные на темный шнур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82