Я плакал. Я пришел в ужас, осознав, насколько это было унизительно.– Нет, – мягко прошептала Дел и я понял, что она все видела.Меня трясло, я не мог с собой справиться. Мне было холодно и страшно, к горлу подкатывал комок. Я потерялся на границе между сном и реальностью. Акиви плескалось в желудке и пыталось выплеснуться изо рта. Этого не случилось только потому что я опустил голову на согнутые колени. Дрожа с ног до головы, я тихо ругался, повторяя одно и тоже, пока руки Дел не обвили мою шею и она не начала укачивать меня как ребенка.– Все хорошо, – шептала она из темноты. – Все хорошо.Я отбросил ее руки и вскочил на ноги. Свеча не горела, но лунный свет проходил через щель между ставнями. Он падал на лицо Дел и, как во сне, оно распадалось на черные и белые пятна. Глаз ее я не видел.– Это была ты, – меня затрясло еще сильнее. – Ты.Она села на пол и взглянула на меня.– Я снилась тебе?Я пытался говорить ровно.– Одного за другим. Ты убивала их, своим мечом. Тебе было наплевать на них. А потом ты подошла ко мне, – я снова увидел лицо под капюшоном. – Аиды, женщина! Ты проткнула меня этим мечом также спокойно, как проткнула Аладара.Стояла тишина. Эхо моих обвинений затихло.– Я так и знала, ее голос был чуть громче шепота, но я уловил в нем отчаяние. – Я видела. В тот момент, когда я отвернулась от Аладара, я увидела ненависть в твоих глазах. Ты меня ненавидел.– Нет, – это вырвалось само, – нет, Дел. Я ненавидел себя. Себя самого, потому что я убивал слишком часто и почти без причины по сравнению с тобой, – я не мог стоять спокойно и начал мерить шагами комнату, как кошка в клетке. – Я видел себя, когда смотрел как ты убивала Аладара. Тяжело увидеть себя со стороны и вдруг понять, кто ты на самом деле.– Танцор меча, – сказала она. – Мы оба танцоры. Ни один из нас не лучше и не хуже другого. Мы то, что сделали из себя сами, потому что на то были причины. Мы стали такими из-за одержимости, – она слабо улыбнулась. – Чула: вырвавшийся на свободу благодаря своему мужеству и выбравший меч. Женщина: освободившаяся после изнасилования и убийств и выбравшая меч.– Дел…– Ты когда-то сказал, что я недостаточно холоднокровна. Что мне не хватает остроты, – она покачала головой. Коса скользнула по правому плечу.– Ты ошибался. Холода во мне много, слишком много. И отточена я слишком остро, – она не улыбалась. – Я убила больше людей чем могу сосчитать и я буду убивать и дальше, когда придется – за убитую родню… за похищенного брата… за надругательство надо мной, – в лунном свете ее волосы горели серебряным нимбом. – Твой сон был верен, Тигр. Я убила бы сотню Аладаров… и не задержалась бы у трупов.Я смотрел на нее. Смотрел на гордого танцора меча, стоявшего на коленях на деревянном полу сомнительной Южной гостиницы, и понимал, что вижу человека, который достоин всех жертв в мире, потому что сам он пожертвовал слишком многим.– Что ты сделала? – хрипло спросил я. – Что ты с собой сделала?Дел подняла на меня взгляд.– Если бы я была мужчиной, ты бы спросил меня об этом?Я уставился на нее.– Что?– Если бы я был мужчиной, ты задал бы этот вопрос?Она уже знала ответ. 23 Мы с Дел не сразу уехали из Джулы. У нас были две причины, чтобы задержаться: во-первых, охрана дворца разыскивала убийцу Аладара, а во-вторых я был просто не в силах никуда ехать. Три месяца в шахте взяли свою дань. Мне нужно было есть, отдыхать и тренироваться. На все это требовалось время.Но именно времени у нас не было. Мы находились совсем рядом с Джамайлом (и Дел, и я не сомневались, что Аладар не соврал нам) и Дел не терпелось отправиться к Вашни, но она ждала. Никогда еще я не встречал человека, не говоря уже обо мне самом, у которого было бы столько выдержки.Мы больше не говорили ни о трех последних месяцах, ни о причинах, сделавших нас танцорами. Вместо этого мы обсуждали как вырвать Джамайла у Вашни. Я никогда не встречался с этим племенем, но за прошедшие годы успел набраться кое-какого опыта в общении с разными племенами. В отличие от Ханджи, Вашни не были откровенно враждебны к незнакомцам, но нельзя было и назвать их дружелюбными.– Больше не играем в рабов и торговцев, – сказал я Дел на третий день нашей свободы. – Этот маскарад доставил нам слишком много неприятностей. Если вождь Вашни решил коллекционировать рабов с Севера, мы не можем рисковать потерять и тебя.– Я была почти уверена, что в конце концов ты придешь к такому выводу, – Дел склонила голову, вытирая клинок меча мягкой замшей. – Есть другие идеи?Я сел на пол, прислонившись спиной к стене. Поза стала привычной, хотя цепей уже не было.– Ничего гениального. Может лучше просто поехать к Вашни и решить на месте.– Нам придется найти какой-нибудь подарок вождю, – напомнила Дел, – иначе его не заставишь вернуть Джамайла.Я погладил шрамы на лице.– У нас еще остались деньги из кошелька Аладара, да и сам кошелек стоит немало, – я пожал правым плечом. – Кстати, в разговоре мы можем упомянуть, что это мы избавили Вашни от Аладара. Вдруг нас захотят за это вознаградить? По-моему смерть Аладара аннулирует их торговый союз.Сверкнула Северная сталь. Дел оглянулась на меня. Распущенные волосы покрывали спину шелковой завесой.– Я наняла тебя, чтобы ты провел меня через Пенджу в Джулу, но ты не обязан рисковать своей жизнью ради моего брата.– Другими словами, ты думаешь, что я не готов взять в руки меч, если дело дойдет до драки.– А ты готов? – мягко спросила она.Мы оба знали ответ. Три дня на свободе, три месяца в шахте.– Я сказал, что поеду.– Значит поедем вместе, – она приставила острие меча к ножнам и меч скользнул внутрь. Чарующая музыка: сталь по коже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82