Но на какой-то миг Шейкур показался ей самым прекрасным в мире местом. Только несовершенным, хотя это исключительно вопрос времени.
Вейлин откинула одеяло и встала. Спокойно оделась и открыла дверь. Ее не заперли, да и стражи вокруг не было. Друзья Горена пользуются здесь неограниченным доверием.
Кое-где вдоль коридора горели факелы, отбрасывающие на стены дрожащие тени. Луна давно скрылась, снаружи царила тишина. Лагерь Руорима погрузился во мрак, пир закончился, костры погасли. Все напились и погрузились в сон. Чего тут бояться? Даже караул убрали.
Вейлин задумалась, почему же Дармос не воспользовался моментом, чтобы разобраться с врагами. Возможно, он тоже не осмеливался напасть на соплеменника. Эльфийка знала, что Руорима терзают такие же опасения.
– Наш народ мал, – пробормотал он, прежде чем, напившись, свалиться, – любая потеря невосполнима. Я найду другой способ заставить этого старого дурака покориться.
Но теперь Вейлин была здесь, а пьяный Руорим отсыпался в своей палатке. Иначе бы все было по-другому.
Она медленно пробиралась по коридору, готовая в любую минуту нырнуть в тень. Но вокруг царила тишина.
Где находятся покои Дармоса, она знала еще с прошлого раза. Этажом выше, в Галерее Шепота, где жили все правители Шейкура. Старейшая часть крепости, в которой блуждали потерянные души шейканов и куда доносилось дыхание дракона.
Ничто не помешало Вейлин подняться по лестнице. Наверху стояли не факелы, а свечи в искусно сработанных канделябрах с многочисленными подставками. Воздух здесь тоже отличался, был не таким спертым, и Вейлин с облегчением дышала полной грудью. До комнаты Дармоса оставалось совсем немного.
Тут тоже никто не караулил. Видимо, так далеко недоверчивость Йореба не заходила. Эльфийка была довольна.
Она приоткрыла дверь, проскользнула внутрь и быстро закрыла снова, стараясь не пропустить готовую прорваться внутрь полоску света.
Когда глаза привыкли к полумраку, Вейлин приблизилась к кровати. Она слышала глубокое дыхание и видела укрытое одеялом тело. Эльфийка сунула руку под плащ и вытащила пропитанный ядом кинжал. Не дойдя до постели шагу, Вейлин решительно подняла руку и… ударила. Ударяла снова и снова. И не сразу заметила, что тело под одеялом слишком податливо, что с кровати не донеслось ни стона, ни слабого вздоха. Нож не разрывал плоть, не перерезал жилы и мышцы, не проникал в сердце.
Вейлин пришла в замешательство.
Тут же дверь распахнулась и в комнату ворвались стражники с факелами, впереди всех Йореб, который заломил ей руку за спину и отобрал оружие.
В проеме появился мощный силуэт Дармоса.
– А я верить не хотел, – горько произнес он. – И выразил недовольство, когда Марела пришла рассказать о том, что разглядел ее проницательный взгляд. Она уверяла, что твои глаза блестят от предвкушения убийства, она была уверена, что под рубашкой у тебя спрятано оружие. Как ты могла!
Несколько секунд Вейлин стояла тихо. А потом закричала. Изо рта потекла пена. Она плевалась, брыкалась, топала ногами, пыталась вырваться и выцарапать глаза Йоребу. Она сражалась как дикий зверь, как будто превратилась в оборотня, стражники едва удерживали ее втроем.
Они поволокли взбесившуюся эльфийку вниз, в комнату для допросов, в которой находились всего два стула и маленький стол. К одному стулу за руки и за ноги приковали Вейлин, так что она почти не могла двигаться. Девушка тут же затихла. Голова ее свесилась на грудь, пряди волос закрыли лицо.
Дармос Железнорукий, прислонясь к столу, наблюдал за ней, как посоветовала Марела. Действительно, тело Вейлин вдруг дернулось и она подняла голову. Взгляд ее сначала был мутным, потом явно испуганным, она начала озираться.
– Что… что случилось? – последовал удивленный вопрос. – Почему меня заковали в цепи?
Лицо ее покрылось нездоровой бледностью, его исказил страх.
– Ты пыталась меня убить, – холодно ответил Дармос. – А сейчас мы кое о чем поговорим.
Непонимание читалось на ее милом лице.
– Я… убить вас? О чем вы говорите, благородный господин? Я бы никогда этого не сделала!
– Значит, ты утверждаешь, что не проникла ко мне в комнату с отравленным ножом? Тебе показать простыню, от которой остались одни обрывки?
– Нет, господин, вы наверняка ошибаетесь! Это не я, пожалуйста, поверьте мне! Я не виновата!
– По-твоему, я должен закутать ее в овечью шерсть, уложить на листья роз и кормить медовым нектаром?!
Дармос вышел, кипя от злости. Виновата эльфийка или нет, но он разозлился и твердо вознамерился наказать девушку.
Осада продолжалась. Дни приходили и уходили, а Вейлин все еще оставалась пленницей в Шейкуре. Прочитать заклятие Руорима до сих пор так и не удалось, но она продолжала уверять их в своей невиновности. Дармосу с Марелой пришлось признать, что план обратить заклятие в противоположную сторону провалился. Так что правитель Шейкура открыто разгуливал по стене, чтобы показать Руориму, что его трусливый план не сработал.
Руорим не проявлял никаких признаков интереса к эльфийке, когда подъезжал к воротам и как ни в чем не бывало требовал от Дармоса передать ему Шейкур.
– Может быть, у этого демона припасен другой план, – рассуждала Марела.
– Он не сможет его осуществить, потому что Вейлин в цепях, а магия в этой комнате не действует, – возразил Дармос. – Когда шло строительство, Ур вплел в камни заклинания, а потом уже их положили один на другой и скрепили.
Каждый раз Дармос Железнорукий отказывал Руориму без насмешек и издевок, голос его был холодным и лишенным каких бы то ни было эмоций.
– Тебе еще не надоело?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64