Его обожженное лицо, бывшее прежде воспаленно-красным, сделалось теперь серым.
– Ты хочешь жить? – спросила Триль. Ассасин, похоже, оправился, наконец, от воздействия жезла.
– Ты все равно собираешься убить меня, так что какая разница? – прохрипел он.
– Не обязательно, – ответила Триль. – У тебя явно есть некоторый талант, раз ты сумел так близко подобраться к моему жилищу. Возможно, я наняла бы тебя на службу моему Дому.
– Без ног?
– У нас есть регенерирующая магия, – ответила жрица.
– Теперь нет, – бросил ассасин, попытавшись улыбнуться и поморщившись от боли. – Ллос мертва.
Триль взвилась на ноги, вырвав из-за пояса плеть.
– Богохульник! – завизжала она.
Змеи в плетке мгновенно метнулись вперед, шипя от ярости. Как смеет этот мужчина говорить с ней подобным образом? С ней, любимицей Ллос, с ней, Верховной Матерью Дома Бэнр. Уголком сознания она понимала, что гнев ее замешан на страхе. Отсутствие сообщений от Квентл наполняло ее тревогой, возрастающей с каждым циклом Нарбондели. Но если Ллос пробудится от молчания и узнает, что Триль не покарала мужчину за дерзость…
И тут Триль поняла, что ее нарочно провоцируют. Ассасин пытался заставить ее приблизиться. Она не представляла, как пленник мог бы напасть на нее, израненный и связанный магической веревкой, но ей не удалось бы прожить столько столетий, недооценивай она своих врагов. Жрица погладила по очереди каждую из змеиных голов, чтобы успокоить их – и себя, – и заткнула плеть обратно за пояс.
Возможно, благоволение Ллос и покинуло ее – на миг, – но у Триль имелись и другие магические возможности. Одной из них она и воспользовалась – могуществом своего голоса. Именно с помощью голоса, сделавшегося хрипловатым, чарующим, вибрирующим от магической энергии, Триль принялась воздействовать на разум пленника.
– Ты вполне мог бы сказать мне, кто тебя послал, – говорила она ему. – Если это сделала Верховная Мать другого Дома, ей нечего бояться. Я не собираюсь тратить силы на ответный удар, когда мы в осаде. Если это одна из моих сестер, то служить мне не менее выгодно, чем ей. Так расскажи же мне… кто тебя нанял?
– Я не наемник, – процедил мужчина сквозь зубы.
Ага, гордыня. Это можно использовать.
– Разумеется нет. Ты гордишься тем, кто – и что – ты есть. Почему бы не поделиться этим со мной? Ведь рассказать о себе, конечно же, не значит предать матрону, пославшую тебя.
– Я не служу женщине! – огрызнулся ассасин. – И ни один мужчина скоро не будет. Господин В Маске позаботится об этом.
По залу разлилась напряженность – офицеры и стражи среагировали на имя. Триль с усилием сдержала ярость и сосредоточилась на информации, которую он только что сболтнул.
В Мензоберранзане поклонение Варауну находилось под строжайшим запретом. Признаться в нем было равносильно самоубийству – медленному самоубийству, поскольку его приверженцев обычно мучили до смерти, пытаясь вырвать у них имена других святотатцев. Ассасин только что подписал себе смертный приговор, и это означало, что любые обещания Триль сохранить ему жизнь не имеют смысла.
Нет, он хотелумереть. И медленно.
Триль уставилась на него сверху вниз.
– Если ты надеешься, что Вараун вознаградит тебя, то подумай, – сказала она ему. – Ты не справился с порученным тебе заданием. Тебе еще очень повезет, если твой бог пожелает поднять маску, чтобы плюнуть на тебя. А твои собратья-заговорщики слабы и ничтожны. Достаточно посмотреть, кого они послали на это дело, – простого мальчишку!Они не стоят даже моего презрения.
Уцелевший глаз ассасина сверкнул.
– Смейся, пока можешь, – выпалил он. – Скоро будешь плакать, когда Жазред Чольссин заявится к тебе в гости.
Триль мысленно улыбнулась, услышав имя. Это явно была некая организация – наверное, возникшая во время бунта рабов, подавленного совсем недавно. Может, это какие-то беженцы из разрушенного города, называвшегося Чольссин?
– Никогда не слыхала про этих Жазред Чольссин, – пренебрежительно бросила она. – Явно они столь же незначительны, сколь и неэффективны.
Пленник хрипло рассмеялся:
– Насчет неэффективности – едва ли. Мой господин привел армию к твоему порогу.
Триль ухватилась за эту информацию:
– Значит, твой хозяин – дергар… или танарукк? Каанир Вок?
– Он гораздо больше, чем это. Гораздо больше, чем этот наемник Вок. Моему хозяину подвластны силы, о которых ты можешь только мечтать. Это именно он спланировал поражение твоего войска в сражении у Столпов Скорби.
Триль приподняла бровь:
– О, неужели? – Она могла предположить, о ком говорит ассасин, но ей требовалось подтверждение. – Тогда, без сомнения, он хотел бы, чтобы я узнала его имя – узнала, кто этот мужчина, осмелившийся напасть на Верховную Мать Бэнр в ее собственном доме. Или он боится меня, как и подобает всем этим послушным маленьким мужчинкам-дроу?
Это оскорбление, вкупе с магическим внушением Триль, решило дело.
– Мой хозяин – не простой дроу, – бросил пленник. – Нимор – это…
Он умолк, поняв, что сказал уже слишком много.
– Нимор? – проворчала Триль. Имя было незнакомым. Потом она поняла, кто, должно быть, это такой. – Ты имеешь в виду капитана Зайемда из Аграч-Дирра, да? Предателя, который привел войско дергаров к нашим дверям?
Пленник вызывающе кивнул.
– Скоро Нимор будет и твоим хозяином тоже, – пообещал он.
Триль несколько мгновений обдумывала это. Зайемд явно было вымышленным именем – не присвоил ли себе вождь ассасинов также и имя Шестого Дома? Она хотела знать, как глубоко на самом деле зашла измена Аграч-Дирра. Сам ли Нимор склонил солдат напасть на их союзников или же заручился поддержкой Дома?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105