Потом – в последний раз рыкнув на жрицу – он прыгнул в кусты.
Халисстра выдернула руку из Рилдовой ладони и гневно уставилась на него. К гневу примешивался оттенок недоверия.
– Ты знал, что этот мальчишка… это существо… зверь?
– Ярно безвреден, – ответил Рилд, возвращая Дровокол в ножны. – Пусть бежит.
– Он монстр. Эйлистри повелела нам очистить лес от этой дряни.
Рилд поморщился.
– Он мальчик, – вздохнул воин. – Всего лишь мальчик.
Халисстра покачала головой, не понимая.
– Тогда какое тебе дело до того, будет он жить или умрет? – спросила она.
Рилд открыл рот, пытаясь подыскать слова.
– Потому что он… – смущенно пробормотал Мастер Оружия, – он напоминает мне меня самого в его возрасте.
– Как это? Ты дроу, а он… – Халисстра запнулась, не зная, как назвать мальчишку.
– А он оборотень, – подсказал ей Рилд. – И затравленный. И перепуганный. Точно как я когда-то.
Пару мгновений Халисстра смотрела ему в глаза, и Рилд подумал, что она поняла. Потом она подняла рог.
– Может, он и выглядит как мальчишка, но это монстр, – заявила она твердо.
– А ты – Первая Дочь, – бросил Рилд, снова хватая ее за руку. – Всегда среди охотников, и никогда – среди тех, на кого охотятся. Тебе-то никогда не приходилось бороться за жизнь в Вонючем квартале.
Халисстра помедлила в нерешительности, и до Рилда дошло, что она может и не знать, что такое этот Вонючий квартал.
– Но ты тоже знатный дроу, – сказала она. – Разве не так?
– У меня нет Дома, – ответил Рилд. – И никогда не было.
Он вздохнул, спрашивая себя, что он наделал. Неужели он действительно готов пойти против Халисстры – женщины, которую любит, – ради едва знакомого ему мальчишки? Ради оборотня? Что же он тогда за дроу?
Он дроу, который не забыл, что значит быть маленьким и напуганным.
Рилд выпустил руку Халисстры.
– Что ж, зови охотниц, если должна, – сказал он ей. – Но знай, если ты это сделаешь, я уйду.
Рот Халисстры открылся от изумления.
– Ты просишь меня выбрать между тобой и моим священным долгом перед богиней, – произнесла она.
– Я прошу тебя выбрать между тем, что правильно, и тем, что неправильно.
– Странные слова для дроу. – Она уставилась на залитый лунным светом лес, приподнимая рог. Потом медленно опустила его.
Рилд с облегчением схватил руку Халисстры и склонился к ней, прижавшись губами к ладони.
– Благодарю тебя, – шепнул он.
Халисстра выдернула руку, и на один ужасный миг Рилду показалось, что его ждет кара, но Халисстра подняла его подбородок и горячо поцеловала. Она обвила Рилда руками, крепко прижимая к себе.
Закрыв глаза, воин почувствовал, как губы ее коснулись его уха, и услышал шепот, столь тихий, что наверняка предназначался не ему.
– Эйлистри, прости меня. Я люблю его.
Потом, взяв Рилда за руку, она увлекла его к древней развалюхе, которую жрицы отвели им под кров.
Когда они оказались внутри, она поцеловала его снова. Она прижималась губами к его губам с несвойственным ей пылом. Они целовались и до этого, это правда, но не так. Все, что она позволяла ему до этой ночи, – быстро, почти целомудренно коснуться ее губ. А он, послушный мужчина, не смел просить о большем. Но этот поцелуй… именно такие рисовало ему воображение. Он горячо ответил на него, едва в силах сдерживать волну яростного, жгучего жара, грозящую захлестнуть его с головой.
– Хочу тебя, – шепнула Халисстра, задыхаясь после долгого поцелуя. – Я хочу тебя. Здесь. Сейчас.
При этих словах Рилд полностью утратил самообладание. Часто дыша – куда подевалась его воинская выучка, – он отстегнул ножны с Дровоколом и отложил меч, потом принялся торопливо снимать доспехи.
Халисстра тоже освобождалась от кольчуги и одежды. Потом она снова целовала его, одну руку положив ему на затылок, а другой крепко обвив его за талию, мешая ему раздеваться. На какой-то жуткий миг Рилд показался себе угодившей в паутину мухой. Руки Халисстры обнимали его все крепче, она все теснее прижималась к нему, жадно впиваясь ртом в его губы. Ее зубы страстно покусывали его шею, потом грудь, потом затвердевшие мышцы живота, все дальше и дальше.
На несколько долгих, головокружительных мгновений Рилд запрокинул голову и незряче смотрел на провисший потолок лачуги. Он смутно ощущал, как полетел ему навстречу неровный пол, как краешек стального нагрудника впился в плечо, причиняя сладостную боль.
Халисстра оказалась наверху. На миг, когда она отбросила волосы за спину, они вспыхнули полосками серебра, и Рилду вспомнилась та женщина, что явилась ему в навеянных белладонной горячечных видениях. Блестки лунного света вспыхнули у него перед глазами, заслоняя все остальное.
Гораздо позже Халисстра коснулась его плеча.
– Рилд? Ты ушел в Дремление? – прошептала она. – Я хотела поговорить с тобой кое о чем.
Рилд открыл глаза. По тону Халисстры он мог с уверенностью сказать, что ему не понравится то, что она собирается сказать. Голос ее звучал строго и твердо, а тон напоминал тот, которым жрице подобает разговаривать с мужчиной. Он напрягся в ожидании неминуемого сурового выговора. Халисстра, наверное, заметила его, когда он подглядывал за священным пением и танцем, и собирается отругать его за это.
– Я возвращаюсь в Подземье, – сказала она ему. – Я намерена найти Квентл Бэнр и остальных и присоединиться к ним.
Пораженный – но не показывая виду, на случай, если это испытание, – он заглянул ей в глаза. Ее лицо, точно как и его собственное, ровным счетом ничего не выражало. Впрочем, не совсем. В глазах ее горел огонек – нечто большее, чем отраженный свет звезд. Отсвет той страсти, что они пережили вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105