В апреле 1944 года газеты сообщили об ухудшении самочувствия Ганди, содержавшегося под арестом на вилле Ага-хана в Пуне. Двумя месяцами раньше умерла жена Махатмы Кастурба, с которой он в мире и согласии прожил шестьдесят два года. Сильно пошатнула его здоровье и трехнедельная голодовка, перенесенная им весной 1943 года. Тогда власти не сомневались в том, что семидесятичетырехлетний Ганди не выдержит голодовки, они даже распорядились заготовить сандаловые поленья для его кремации... Обследовавший Ганди врач написал вице-королю докладную записку, в которой, перечислив недуги Махатмы — малокровие, неустойчивое кровяное давление и прочее, — утверждал, что дни его сочтены. Новый вице-король лорд Уэйвелл, сменивший Линлитгоу в октябре 1943 года, не желая в первые месяцы своего правления брать на себя ответственность за смерть столь популярного в Индии, да и во всем мире, человека, приказал освободить Ганди.
К весне 1945 года вторая мировая война вступила в свою завершающую стадию. В Европе под мощными ударами Красной Армии рушились последние бастионы германского фашизма. На Крымской конференции руководителей трех держав — СССР, США и Великобритании — Советское правительство, верное союзническому долгу, обещало начать военные действия против милитаристской Японии. В Южной и Юго-Восточной Азии в результате наступательных операций, предпринятых американскими войсками на островах Тихого океана, а английскими — в Бирме, военная ситуация также изменилась в пользу союзников. «Угроза японцев Индии фактически миновала», — доносил Черчиллю главнокомандующий англоамериканских войск в этом районе лорд Маунтбэттен.
Английское правительство было вынуждено освободить находившихся в заключении с августа 1942 года лидеров Индийского национального конгресса. Теперь, когда победа над фашизмом и милитаризмом была близка, предъявленные Черчиллем в адрес конгрессистов обвинения «в агрессивной политике», в «подстрекательстве к бунтам и беспорядкам», что, как он громогласно утверждал, «могло сорвать все военные усилия Индии перед лицом угрозы японского вторжения», звучали по меньшей мере смехотворно.
28 мая власти перевели Джавахарлала и его товарищей из Ахмаднагарского форта в обычные провинциальные тюрьмы, а 15 июня все руководители ИНК были уже на свободе.
«Индия изменилась, и за ее внешним спокойствием скрывались сомнение и недоумение, разочарование и гнев, а также сдерживаемая страсть. С нашим освобождением из тюрьмы и новым поворотом событий обстановка изменилась. Гладкая поверхность покоробилась, и на ней появились трещины. Волны возбуждения прокатились по стране; после трех лет народ прорвал оболочку сдержанности. Я никогда раньше не видел таких огромных толп, такого лихорадочного возбуждения, такого страстного стремления народных масс к освобождению», — писал Неру в летние месяцы 1945 года.
Обстановка в стране накалялась: сокращение военного производства привело к массовым увольнениям рабочих угольной, текстильной, металлургической промышленности; из-за низкого урожая не хватало продовольствия, цены на товары первой необходимости возросли в несколько раз. Все это вызвало вспышку новых антианглийских выступлений рабочих Бомбея, Калькутты, Мадраса.
Наряду с экономическими лозунгами об улучшении условий их жизни и труда индийцы решительно требовали немедленного предоставления Индии независимости.
Обеспокоенное британское правительство вызвало в Лондон для консультаций вице-короля Индии лорда Уэйвелла. По его возвращении в Индию в Симле была созвана конференция, на которую Уэйкелл пригласил руководителей Конгресса, Мусульманской лиги и других политических партий страны.
Незадолго до открытия конференции вице-король встретился с председателем ИНК А.К.Азадом. Уэйвелл, любивший в доказательство того, что и ему, человеку военному, не чужды высокие материи, щегольнуть цитатой из Канта, не отличался, однако, дипломатическими способностями. Он по-солдатски, без обиняков заявил Азаду, что пока никакие радикальные конституционные изменения в Индии невозможны. «Война еще продолжается, а Япония остается грозным противником, — говорил вице-король. — При таком положении британское правительство не может пойти на какой-либо слишком решительный шаг. Следует дождаться окончания войны; однако кое-что можно предпринять уже сейчас: реорганизовать Исполнительный совет при вице-короле, куда вошли бы одни индийцы, а я бы, со своей стороны, постарался обеспечить такое положение, при котором вице-король всегда действовал бы по рекомендации этого органа». Испытующе глянув единственным глазом на непроницаемое лицо Азада, Уэйвелл добавил, что, по его мнению, именно теперь необходимо достижение взаимопонимания между Конгрессом и Мусульманской лигой.
Азад выразил сомнение в возможности какого-либо соглашения с лигой и заметил, что отказ Джинны сотрудничать с Конгрессом, по-видимому, объясняется уверенностью руководителей лиги в поддержке британским правительством их сепаратистских настроений. Уэйвелл поспешил заверить председателя ИНК, что правительство Англии сохраняет и будет сохранять нейтралитет в данном вопросе.
24 июня состоялось заседание Рабочего комитета ИНК, на котором присутствовал Неру. Выслушав сообщение Азада о беседе с вице-королем, конгрессисты решили принять участие в работе конференции и добиться от вице-короля ясных ответов на следующие вопросы: будет ли решение Исполнительного совета, то есть фактического национального правительства Индии, обязательным для вице-короля или он сохранит за собой право вето?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155