«А куда бы вы хотели?» — спросил Сталин.
«Я бы предпочла пойти на какую-нибудь массовую работу», — сказала я.
На другой день мне позвонил Ярославский, не возьмусь ли я заведовать Бюро жалоб РКИ. Я сразу согласилась...»
Итак, Мария Ильинична — заведующая Бюро жалоб... Вот где ее способности развернулись в полной мере. Дел было непочатый край. О масштабах работы можно судить хотя бы по таким цифрам: в 1927 году было получено около 4000 жалоб, а в 1932 году — свыше 32 тысяч, в 1933 году — 37 623.
В первом квартале 1932 года Бюро жалоб приняло 1719 посетителей, в 1933-м — в первом квартале 6177, во втором — 7833. Объем работы увеличивался с каждым месяцем, с каждым днем. Мария Ильинична избрала единственно верный путь, апробированный еще в бытность ее секретарем «Правды». Она подобрала надежных и верных помощников и, что чрезвычайно облегчало дело, организовала очень быстро сеть внештатных инспекторов из рабочих и служащих.
Когда стало известно в Москве, а затем и в провинции, что Бюро жалоб заведует сестра Ленина — Мария Ульянова, поток писем пошел прямо на ее имя; на адресах значилось кратко: «Бюро жалоб — сестре Ленина», или: «Марии Ильиной», или: «Москва — М.Ульяновой»!
Мария Ульянова была очень популярна в народе, была популярна даже там, где далеко не все знали ее как сестру Владимира Ильича, но все хорошо знали, что в Бюро жалоб есть человек — Мария Ильина, которая все решит по справедливости. «Как-то на прием в Бюро жалоб пришел высокий худой старик узбек. Плохо владея русским языком, сказал „Марию Ильину“. Переспрашиваю: „Вы, наверное, к Марии Ильиничне?“ — „Не знаем“. — „Ну к Марии Ильиничне, сестре Ленина?“ — „Не знаем, — все так же тихо, устало, сдержанно проговорил старик, — нам сказали, в Москве есть справедливый человек Мария Ильина...“ — вспоминает О.Тоом.
В Бюро жалоб шли домохозяйки, студенты, рабочие, красноармейцы, учителя...
Теперь обычный трудовой день Марии Ильиничны начинался с просмотра списка посетителей. Она размечала свое дообеденное время по минутам: нужно было принять как можно больше желающих встретиться именно с ней. Поздними вечерами Мария Ильинична разбирала свежую корреспонденцию. Все письма, адресованные ей, она просматривала сама, если находила возможность, тотчас отвечала, принимала действенные меры.
У нее на столе лежала толстая книга, в которую она записывала суть жалобы, меры, которые следовало принять, сроки исполнения и фамилию ответственного за исполнение. Раз в неделю Мария Ильинична, склонившись над книгой, внимательно перечитывала записи сотрудников, отмечавших, что сделано в связи с поступившей жалобой.
Сотрудничавший с Марией Ильиничной долгие годы в «Правде» журналист А.Зуев рассказывал об одном приеме посетителя в Бюро жалоб, свидетелем которого он стал случайно: «...как сейчас помню одного посетителя... За столом рядом с ней сидел пожилой грузный человек в тужурке из солдатского шинельного сукна. Тихим, прерывающимся голосом он излагал свое „дело“.
По суровому его лицу, по бородатым щекам струились слезы. Он быстро полез в карман и большим, смятым платком долго прижимал набухшие, покрасневшие глаза.
Неподвижно выпрямившись, бледная, со страдающим лицом (не могу сказать иначе) слушала его Мария Ильинична. Потом, украдкой смахнув слезинку, низко склонилась к столу и стала что-то писать...
— Очень вам благодарен-с!
Грузный человек в тужурке встал. Он почтительно и бережно подержал в огромной лапище маленькую руку Марии Ильиничны, спрятал глубоко за пазуху полученную от нее записку, вздохнул и, осторожно ступая, двинулся к дверям.
Мария Ильинична несколько мгновений сидит в грустной задумчивости.
— Ох, беда, беда! Такое иной раз расскажут, и не придумаешь! — вздыхает она.
И тут же нажимает звонок...»
Она обладала редким талантом — умением слушать собеседника, умением понять его, проникнуться к нему сочувствием.
В Бюро жалоб наплыв посетителей был настолько велик, что пришлось установить определенные дни и часы приема. Сотрудники отдела поражались, как умела Мария Ильинична держать себя в руках, быть со всеми ровной и неизменно внимательной, что не всегда удавалось ее заместителям. Когда Мария Ильинична была на работе, прием посетителей она вела обязательно сама. Ей как нельзя лучше это удавалось, вспоминали сотрудники бюро. Сохранилось письмо от сотрудницы Л.Новоселовой. Она писала из Одессы в Москву Марии Ильиничне:
«...Ну, как Вы себя чувствуете, дорогая?
Я представляю себе, какой там сейчас наплыв посетителей после Вашего двухмесячного отсутствия. У нас с Вашим Замом как-то приемные дни нормально никогда не проходили, т.к. он всячески их избегал...»
Заботливо относилась Мария Ильинична и к своим коллегам в Бюро жалоб. Она видела, как они уставали, постоянно допоздна засиживаясь вместе с ней на работе. Следила, чтобы каждый сотрудник непременно отдыхал, старалась обеспечить каждого путевкой в санаторий.
Мария Ильинична была внимательна и справедлива даже к провинившимся по службе. Она никогда не позволяла унижать людей, «добивать» виновных до конца. Главной задачей руководителя она считала: наказывая, воспитывать и перевоспитывать, добиваться, чтобы виновник понял свою ошибку, дать ему возможность исправиться. Какие благодарные письма получала она, какие слова любви, уважения и признательности слышала от сотрудников!
В ее личном архиве лежат письма от контролера Бюро жалоб С.М.Тер-Огормяна, который был справедливо осужден товарищами по работе за неправильные действия, хотя у него имелись некоторые объективные причины, оправдывавшие его поведение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97