-
Искусственное дыхание, массаж...
Она резво подпрыгнула и всем весом обрушилась обратно; Порнов
всхрапнул и выпучил глаза.
- Смотри, помогает! - довольно заметила Мич. - Ты чего здесь?
- Меня ребята послали узнать, все ли у вас в порядке, - пояснил Ухов,
переходя с бега на шаг.
- Мне уже лучше! - торопливо сказал Порнов, наблюдая, как Мич
приподнимается для очередного прыжка.
- Тогда пошли; а то Вставалкин икру мечет. Иди, говорит, и без Мич не
возвращайся... Эй, Порнов, что с тобой?!
Порнов яростно завозил руками возле себе, расшвыривая песок в
стороны.
- Ты куда это поплыл? - осведомилась Мич, прижала порновское запястье
коленом и вынула из ослабевшей руки кинжал. - Спасибо за заботу, Сева! На,
дарю на память...
И она протянула кинжал Ухову.
- Дареное не дарят! - возопил Порнов и предпринял отчаянную попытку
вырваться из-под Мич. Но та сидела на нем, как заправский ковбой; к тому
же Порнову не хотелось давать Ухову повода для новых глупых вопросов типа:
"Чем это вы туг занимаетесь?". Довольно быстро он осознал тщетность своих
усилий, затих и принялся что-то лихорадочно обдумывать.
Мич истрактовала такое его поведение как верный признак капитуляции и
поднялась на ноги.
- Я тебе другой подарю, лучше прежнего. Вставай давай; нас ждут.
- Не дождутся! - фыркнул Порнов.
- Умей достойно проигрывать, - строго сказала Мич.
- Сева! - сказал Порнов торжественно. - Слушай сюда: "Эх, ячмень,
щипцовый шейк". Следи за губами: "Эх, ячмень, щипцовый шейк".
- О чем это он?! - недоуменно спросила Мич у разом покрасневшего
Ухова.
- Да так, - уклончиво ответил Ухов. - Но как же...
- Все в порядке; есть разрешение.
- Ну ты даешь!
- Передай команде; это мой маленький подарок за своевременное
спасение. Давай дуй!
Ухов сорвался с места.
- Услуга за услугу, - крикнул вдогонку Порнов. - Оставь ножик!..
Ухов, не раздумывая, швырнул ему кинжал и стрелой умчался по кромке
прибоя.
- Вот черт! - воскликнула Мич.
- Умей достойно проигрывать! - безмятежно сказал Порнов, поймал Мич
за руку и ласково, но властно потянул вниз. - Через пять минут здесь
никого не будет; что еще может помешать тебе поцеловать меня!
- То же, что и всегда - твое вызывающее поведение! - сообщила Мич,
садясь рядом с ним.
- Поплачь о нем, пока он живой; люби его, таким, какой он есть, -
промурлыкал Порнов, ластясь к ее ногам, как кошка.
Мич взяла его голову и положила себе на колени. Порнов смотрел на
нее, щурясь; искусственное солнце полыхало прямо над ее головой.
Они долго молчали.
- Ничего не могу с собой поделать, - выдавила из себя Мич. - Мы тут
как на ладони...
- Можно закрыть глаза, - с готовностью сообщил Порнов.
- Или, как страус, спрятать голову в песок?! - Мич улыбнулась уголком
рта. - Боюсь, это не самая удобная поза для столь ответственного
занятия...
Она пропустила сквозь горсть белый пух своих волос и отправила его в
косую спираль полета.
Огненный шар светила мигнул и погас; на пляж упала непроглядная
темнота летней южной ночи.
- Тебе не кажется, что проще выключить свет? А, дорогой?!..

Роман АРБИТМАН
СЕМЬ СМЕРТЕЙ ЕФРЕЙТОРА ПОРНОВА
Еще не читая рукопись Андрея Дворника, я уже был настроен резко
отрицательно: автор должен был поплатиться уже хотя бы за хамский
заголовок, обозначающий интернациональный неприличный жест, и за
определение жанра романа (знаем мы эти "анти"!). Через пять страниц я не
без злорадства подумал, что пародия не может иметь объем в три сотни
страниц, и что скоро наш романист, наполненный под завязку фэновскими
шуточками и студенческим стебом (одна фамилия главного героя - Порнов -
чего стоит!), скоро иссякнет и будет, слабо шевеля псевдоподиями,
агонизировать. Еще через пять страниц я подумал, что концентрация бодрого
жеребячьего юмора в романе намного превышает допустимую норму (в
дальнейшем я понял, что и это еще не предел). Еще через несколько страниц
я с удивлением подумал, что автор, кажется, не пропустил ни одного из
штампов - использовал все, и с особым удовольствием - самые затертые...
Потом я перестал о чем-либо думать и проглотил роман, уже не
отрываясь. Дело в том, что книга мне понравилась - несмотря на
вышеперечисленное и, может быть, отчасти и благодаря этому. Андрей Дворник
отдался откровенному кичу самозабвенно, легко и радостно - так что заразил
своей легкостью и читателя. Мы привыкли называть словом "халтура"
неудобочитаемые поделки тов. Щербакова, Медведева, Никитина, Пищенко и иже
с ними - унылые произведения явных, давно сложившихся и заматеревших
графоманов, которым кто-то во времена их далекой юности опрометчиво
наврал, что они-де писатели. В действительности же настоящая халтура (кич)
требует непременно некоего профессионализма: читатель должен дочитать
книгу без понуканий со стороны. Кич непритязателен, он не нуждается в
подпорках, в аннотациях типа: "Взяв фантастический сюжет, автор вместе с
тем поставил сложные философские проблемы... и т.д." - ибо никаких проблем
кичевое произведение не содержит. Штамп, мрачно растиражированный и
выданный за новое слово в литературе (как у Щербакова-Пищенко), -
тошнотворен. Штампы, весело перетасованные и демонстративно внедренные в
игровое пространство, смотрятся даже забавно. Будь роман А.Дворника только
пародийным и самопародийным, он бы тоже в скором времени завяз в
императиве "смешить всегда, смешить везде!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78