Для большего правдоподобия они привезли с собой двух настоящих ученых с французской исследовательской станции — Люка Шампьона и Генри Ри — людей, которых в Уилкс знали лично.
Последний штрих превзошел, пожалуй, и это: они позволил Люку Шампьону, одному из гражданских, сыграть главную роль, когда морские пехотинцы прибыли на полярную станцию Уилкс, поддерживая иллюзию того, что все они всего лишь исследователи, подчиняющиеся своему руководителю.
То обстоятельство, что французы вывезли на вездеходе пятерых служащих полярной станции Уилкс — невинное гражданское население — под предлогом того, что они окажутся в безопасности, а затем казнили их посреди заснеженных равнин, привело Шофилда в бешенство. Он вообразил себе возможную картину происходившего: американские ученые, мужчины и женщины, рыдающие, умоляющие сохранить им жизнь, в то время, как французские солдаты проходят мимо них, и, приставляя оружие к их головам, разбрызгивают их мозги по всему вездеходу.
Еще больше Шофилда разозлило то, что, по меньшей мере, двое французских ученых — Шампьон и Ри — сопровождали французских десантников. Что такого им могли наобещать, что заставило их участвовать в убийстве невинных исследователей?
К сожалению, ответ был очень прост.
Им будет предоставлена возможность первыми исследовать космический корабль, когда французы доберутся до него.
Яростные крики раздавались по внутренней связи Шофилда
— … ответный огонь!
— … Чисто!
— … Самурай ранен! Лиса ранена!
— … черт, заело …
Шофилд выглянул из-за дверного проема и увидел, что Гант лежит на спине где-то посередине между столовой и площадкой, ведущей к главному входу. Она не двигалась.
Его взгляд упал на Августина Лау, который лежал на площадке в дверном проеме столовой. Глаза Лау были широко раскрыты, лицо забрызгано кровью из его собственного живота — град пуль, выпущенных Латисье, настиг его практически в упор.
Недалеко от Шофилда, в пролете, ведущем к главному входу станции, Бак Райли, подавшись вперед, открыл ответный огонь своим немецким МР-5, заглушая резкий металлический звук французской FA-MAS глубоким разрывающим ревом. Рядом с ним Голливуд делал то же самое.
Шофилд резко обернулся в поисках Монтаны, зажатого около входа в западный туннель.
— Монтана, ты в порядке?
Когда несколько мгновений назад Латисье открыл огонь, Монтана и Лау к нему были ближе всего, находясь в дверях столовой. В тот момент, когда Латисье стал стрелять, Монтане удалось резко нырнуть в дверной проем. Лау не успел.
И пока Лау исполнял то, что пехотинцы называют danse macabre — пляска смерти, Монтана под смертельным градом пуль Латисье пробрался вдоль площадки к ближайшему безопасному месту, западному туннелю.
Шофилд увидел, что в пятидесяти футах от него Монтана говорит в микрофон. Шофилд услышал в наушнике его скрипучий голос.
— Страшила, прием. Меня изрядно потрепало, но я в порядке.
— Хорошо.
В ледяную стену над Шофилдом попало еще несколько пуль. Шофилд нырнул в дверной проем. Затем быстро выглянул. Но на этот раз он услышал странный свист.
Четырехдюймовая стрела с резким звуком вонзилась в лед буквально в пяти сантиметрах от правого глаза Шофилда.
Шофилд поднял глаза и увидел в столовой Петара с поднятым арбалетом. Не успел Петар выстрелить, как Люк Шампьон бросил ему короткоствольный автомат, и Петар возобновил бой новым залпом шквального огня.
Выглянув из-за дверного проема, Шофилд снова быстро посмотрел на Гант. Она все еще лежала без движения между столовой и туннелем главного входа.
И вдруг ее рука шевельнулась.
Должно быть, это был какой-то рефлекс, она медленно приходила в сознание.
Шофилд тотчас это заметил и стал говорить в микрофон.
— Это Страшила, это Страшила. Лиса все еще жива. Повторяю, Лиса все еще жива. Но она в области открытого огня. Мне необходимо прикрытие, чтобы я смог вытащить ее оттуда. Подтвердите.
Голоса зазвучали, словно на перекличке
— Голливуд, понял вас.
— Рикошет, понял вас.
— Монтана, понял вас.
— Умник, понял вас, — сказал Бак Райли. — Все чисто, Страшила. Пошел!
— Отлично, сейчас! — закричал Шофилд, выбегая на площадку.
Удивительно синхронно, морские пехотинцы выскочили из укрытия и, окружив его, открыли ответный огонь по столовой. Оглушительный шум. Ледяные стены столовой взорвались тысячей осколков. Мощная атака сразу целой группы заставила Латисье и Петара на минуту прекратить огонь и уйти в укрытие.
На площадке Шофилд упал на колени рядом с Гант.
Он осмотрел ее голову. Стрела из арбалета Кювье вонзилась в ее защитный кевларовый шлем в районе лба, и тонкая струйка крови текла со лба вниз по носу.
Увидев кровь, Шофилд наклонился ближе и заметил, что сила выстрела была настолько велика, что стрела прошла сквозь шлем Гант. Она пронзила кевларовый слой почти на целый дюйм, так что ее блестящее серебристое острие едва касалось ее лба.
Шлем защитил череп. Стрела прошла буквально в нескольких миллиметрах от лица.
Даже не совсем так. Острый, как бритва, наконечник все же поранил кожу, вызвав кровотечение.
— Давай, пошли, — сказал Шофилд, хотя был уверен, что Гант не могла слышать его. Морские пехотинцы продолжали прикрывать их, пока Шофилд тащил Гант вдоль площадки по направлению к пролету главного входа.
Неожиданно, как из-под земли, из-за отверстия в стене столовой вырос один из французских десантников с поднятой винтовкой.
Продолжая тащить Гант, Шофилд быстро поднял пистолет, прицелился и выпустил две короткие очереди. Если FA-MAS звучала металлически, МР-5 разрывами, то автоматический пистолет Кольт Desert Eagle звучал, как пушечный залп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133