Никаких неприятностей. Во-первых, никто не будет задавать мне вопросов. Я контролирую перевозки, а значит, одна устанавливаю правила для этого и других космопортов, для входных станций и кораблей, которые приходят и уходят. Премьер-министр во всем этом зависит от меня, и вовсе не жаждет вникать во все детали… И даже если меня будут спрашивать, я скажу только правду. Правительство одобрит то, что я не вернула этот корабль Основанию. А самому Основанию знать об этом ни к чему.
– Правительство согласилось бы забрать этот корабль у Основания, но одобрит ли оно ваше разрешение нам уйти?
Лизалор улыбнулась.
– Вы порядочный человек, Тревиз. Сначала вы яростно сражались, чтобы сохранить свой корабль, а теперь, добившись этого, беспокоитесь о нашем благополучии. – Она потянулась к нему, как будто желая выразить свою любовь, но потом с явным усилием взяла себя в руки. Со вновь обретенной резкостью, она сказала:
– Даже если они подвергнут сомнению мое решение, мне достаточно сказать, что вы искали и собираетесь продолжать поиски Старейшего, чтобы они сказали, что я поступила правильно, как можно скорее избавившись и от вас, и от корабля. А потом они устроят обряд искупления за то, что позволили вам сесть, хотя не было никакой возможности узнать ваши цели заранее.
– Вы действительно боитесь, что мое присутствие принесет несчастье вам и всему миру?
– Да, – флегматично ответила Лизалор, потом продолжала более мягко: – Вы уже принесли несчастье мне, ведь после того, как я узнала вас, компореллонские мужчины будут казаться мне еще более безжизненными. Я остаюсь с неудовлетворенным желанием. Тот, Кто Наказывает, уже увидел это.
Тревиз заколебался, затем сказал:
– Я не хочу, чтобы вы меняли свое мнение по этому вопросу, но не хочу и чтобы вы страдали от отсутствия понимания. Вы должны знать, что вера в несчастье, которое я принес, просто суеверие.
– Полагаю, вам это сказал Скептик.
– Я знал это и без него.
Лизалор смахнула иней, осевший на ее бровях, и сказала:
– Я знаю, что есть люди, считающие это суеверием. Однако то, что Старейший приносит несчастье – это факт. Это было доказано много раз и все умные аргументы скептиков не изменят этого факта.
Она вдруг протянула руку.
– Прощайте, Голан. Идите на корабль к своим спутникам, прежде чем ваше слабое тело заморозит наш холодный, но дружелюбный ветер.
– До свидания, Митза, и надеюсь, мы увидимся, когда я вернусь.
– Да, вы собираетесь вернуться, и я хочу верить, что вы сделаете это. Я даже говорю себе, что могу улететь и встретить ваш корабль в пространстве, так что несчастье падет только на меня и не затронет мой мир… Но вы не вернетесь.
– Вернусь! Я не откажусь от того, чтобы доставить вам удовольствие. – В эту минуту Тревиз был твердо убежден в этом.
– Не сомневаюсь в ваших романтических чувствах, но тот, кто рискует отправиться на поиски Старейшего, никогда не вернется. Никогда. Я чувствую это сердцем.
Тревиз с трудом сдержал стук зубов. Это было от холода, и он не хотел, чтобы она решила, что он испугался.
– Это тоже суеверие, – сказал он.
– И все-таки, – отозвалась она, – это правда.


28

Как хорошо было вернуться в пилотскую рубку «Далекой Звезды». Она была очень мала и напоминала пузырь, висящий в пространстве, однако была знакомой, дружественной и теплой.
– Я рада, что вы наконец на борту, – сказала Блисс. – Мне было интересно, как долго вы будете оставаться с министром.
– Не долго, – ответил Тревиз. – Там холодно.
– Мне показалось, – продолжала Блисс, – что вы решите остаться с ней и отложите поиски Земли. Мне не нравится зондировать ваш разум, но я забочусь о вас, а это искушение, которое вы испытывали, казалось, уводит вас от меня.
– Вы правы, – сказал Тревиз. – На мгновение я действительно испытал искушение. Министр замечательная женщина, и я никогда не встречал подобной… Вы усилили мое сопротивление, Блисс.
– Я уже много раз говорила вам, что никоим образом не должна вмешиваться в ваш разум, и не делаю этого, Тревиз, – сказал Блисс. – Полагаю, искушение было побеждено вашим сильным чувством долга.
– Думаю, что нет, – криво улыбнулся он. – Ничего драматического и благородного. Мое сопротивление усилило, во-первых, то, что там было холодно, а во-вторых, печальная мысль, что потребуется не так уж много свиданий с ней, чтобы убить меня. Я бы не смог этого выдержать.
– Как бы то ни было, вы на борту и в безопасности, – сказал Пилорат.
– Что мы будем делать сейчас?
– В ближайшем будущем мы на хорошей скорости покинем планетную систему, пока не отойдем от Компореллона достаточно далеко для Прыжка.
– Вы думаете, нас будут преследовать?
– Нет, я знаю, что министр обеспокоена только тем, чтобы мы поскорее убрались отсюда, чтобы месть Того, Кто Наказывает, не обрушилась на планету. В самом деле…
– Что?
– Она верит, что эта месть падет на нас, и твердо убеждена, что мы никогда не вернемся. Хочу добавить, что это не оценка моего вероятного уровня неверности, которого она не имела возможности измерить. Она имеет в виду, что Земля настолько ужасный носитель несчастья, что любой, увидевший ее, должен умереть.
– И много ли людей покинули Компореллон в поисках Земли, прежде чем она убедилась в этом? – спросила Блисс.
– Сомневаюсь, чтобы хотя бы один компореллонец отправился на такие поиски. Я сказал ей, что ее страхи просто суеверие.
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142