Не задерживаясь, не оглядываясь по сторонам, пересек дорожку и углубился в кленовые заросли. Только здесь успокоился, особенно, когда убедился в том, что в кустах никого не было, никому из доминошников не приспичило в эту минуту.
Игра продолжалась, все были увлечены схваткой и на старика никто не обратил внимания. Незамеченным он подошел к доминошникам, через плечи взглянул на стол, осмотрелся.
— В гастрономе не был? — спросил у соседа.
— Был... А что ты хотел?
— Кефир завезли?
Сосед повернулся, задумался над вопросом, но тут же лицо его оживилось.
— Знаешь, кажется, завозили... Я уже уходил, а тут машина подошла, старухи поналетели... Ждать не стал, пока разгрузят, пока то да сё...
— Много завезли? — задал он пустоватый вопрос, но сосед не обратил на это внимания.
— А кто их знает... Все равно больше половины в коммерческие киоски отдадут... Так что ты поторопись, Федорович...
— Да у меня пакет есть... Пока хватит.
— Ну смотри, — и тощий мужичонка опять повернулся к столу.
И тогда, только тогда все вдруг услышали отчаянные крики, доносившиеся от соседнего дома. По дорожке бежал сын полковника Пашутина и что-то орал не своим голосом. Но что именно, понять было невозможно, да никто особенно и не прислушивался к нему.
— Помогите! — разобрали, наконец.
— Балуют ребята, — предположил старик, не отрывая взгляда от стола.
— Те самые, наверно, — один из игроков участливо посмотрел на него — о том, что случилось с Катей, знал весь двор.
* * *
Вначале все складывалось, как нельзя лучше — Борис договорился с какой-то девочкой, та обещала быть обязательно. По такому случаю он расщедрился на пять бутылок шампанского, Вадим принес целую сумку закусок, Игорь тоже в стороне не остался. Уже когда они собрались, раздался телефонный звонок и Борис, переговорив, доложил приятелям, что ничего не отменяется, девочка наводит марафет, пудрит себе разные места и пребывает в радостном возбуждении.
Да, это была среда.
Жара стояла невыносимая и ребята, едва войдя в квартиру, тут же открыли окна, сунули шампанское в холодильник, но одну бутылку все-таки открыли, чтобы скрасить ожидание. Расположились в большой комнате, Борис включил магнитофон и квартира наполнилась заморскими воплями, которые вполне заменяли музыку, более того, они-то, эти вопли, и считались музыкой. Поговорили о Майкле Джексоне, и его судебных неприятностях, о многомиллионном штрафе, который он, вроде бы, выплатил одному мальчику, с которым вел себя слишком уж непристойно. Потом обсудили, какие такие места трогал Майкл Джексон у трепетного мальчика, что мальчик при этом чувствовал и что при этом вздрагивало у самого Джексона.
— А я бы не возражал, — сказал Вадим. — Пусть бы и меня Джексон потрогал за разные места...
— Тем более, что он за это неплохо платил, — добавил Борис. — В долларах.
— Я бы и сам ему за это заплатил, — усмехнулся Вадим.
— Плати, я потрогаю, — предложил Игорь. Он развалился в низком кресле как-то наискосок, так что на подлокотнике оказались не руки, а ноги. Бутылка шампанского шла по кругу, постепенно опустевая, пили прямо из горлышка, находя в этом дополнительную радость — рот наполнялся освободившимися винными газами и хмель получался легким и недолгим.
— Скоро придет, — сказал Борис, взглянув на часы.
— Кто первый? — спросил Игорь.
— Жизнь покажет, — Вадим, запрокинув голову, приложился к бутылке, ожидая, когда последние капли стекут к нему в рот.
Именно в этот момент и произошло что-то совершенно непонятное. Никто из троих так и не смог впоследствии сказать был ли при этом какой-нибудь посторонний звук — крики Джексона заглушали все, и даже разговаривая, ребята вынуждены были выкрикивать слова.
И вдруг заорал Игорь.
Повернувшись к нему, Вадим и Борис замерли от ужаса — коленка Игоря представляла собой большую рану, из которой, хлестала кровь. Но самое страшное было в том, что самой ноги, которая должна была идти от колена, ее не было, она свисала вниз на тоненькой жилке.
Игорь орал, обхватив ногу выше колена и пытаясь остановить кровь, Вадим и Борис, оцепенело смотрели на рану, на это крошево из костей, кожи, мяса, которое секунду назад было прекрасной молодой коленкой.
— Жгут! — вопил Игорь не своим голосом, уже лежа на полу и заливая кровью все вокруг. — Жгут быстрее!
Борис пришел в себя первым — побежал в туалет, распахнул шкафчик, сорвал с клизмы резиновый шланг. Вадим, вместо того, чтобы помогать ему, с сумасшедшим криком бросился в дверь, сбежал по лестнице, выскочил во двор и что было силы помчался по дорожке. Потом вдруг развернулся, словно вспомнил о чем-то важном, снова вбежал в подъезд, ворвался в квартиру. Борис все это время пытался стянуть жгутом ногу Игорю, но пальцы его, перемазанные в крови, скользили, жгут сползал.
— Помоги! — заорал Борис, увидев в дверях Вадима. Тот подошел, протянул руки, чтобы придержать жгут, но едва коснулся окровавленной ноги, побледнел и опрокинулся навзничь.
— Дерьмо, — прошипел Борис и кое-как все-таки закрепил шланг на ноге, стянул его, завязал узлом. Фонтанчик крови ослаб, а вскоре вовсе остановился.
— Скорая, — прошептал Игорь, теряя сознание. — Звони срочно в скорую...
Борис схватил телефонную трубку, но вместо скорой набрал пожарную службу, потом милицию и только с третьей попытки догадался позвонить по ноль-три.
— Быстрее, — выдохнул он. — Человек умирает...
— Что с ним?
— Оторвало ногу... Записывайте адрес... Садовая семь, квартира двенадцать...
— Сколько ему лет?
— Еще молодой, мать вашу... Он умирает!
Машина с красным крестом подъехала через десять минут, и два санитара с носилками вслед за Борисом вбежали на второй этаж, протиснувшись между выбежавшими на крики соседями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54