Что ни говори, а очень льстит, когда ты единственный и потому лучше всех. В разгар торжеств на площадь опустился еще один звездолет, окрашенный в черный цвет и похожий на гигантского паука. На борту его прямо так и было написано, без каких-нибудь обиняков: «Тарантул». Двигатели странного звездолета сердито ворчали, будто корабль посадили не там, где надо. Словом, с виду «Тарантул» казался неприветливым и угрюмым. Да и сел он в стороне от остальных, точно не желая общаться ни с кем. Когда его машина, что-то буркнув, умолкла, в черном брюхе паука откинулся люк, и на чистую зеленую траву брезгливо ступили три необычных астронавта, чей нрав с виду был явно под стать самому кораблю. Их темно-красные глаза горели мрачным огнем, а скафандры походили на воинские доспехи и были украшены изображением паука. Когтистые руки угрюмых путешественников сжимали совершенно средневековые мечи. Да что там мечи! Эти гости были с головы до пят увешаны-утыканы современными атомными пистолетами и ручными ракетами класса «космос-космос». Для тяжелых десантных ножей уже, видимо, не хватило места, экипаж «Тарантула» держал их в зубах, каждый из коих, в свою очередь, удивительно походил на острый стилет. — Где-то я уже видел этих астронавтов, — сказал Помс, морща лоб и пытаясь что-то вспомнить. — Может, это было… — Ты видел их во сне, — поспешно перебил его Бир-бир. — Бирбир, а вы-то откуда это знаете? — строго спросила вся остальная компания. — Я там был, — не задумываясь, ответил Бирбир. — В его сне. — И вправду, с ними был Бирбир, — подтвердил Помс. Хозяева кинулись было к новым гостям с распростертыми объятиями, но наткнулись на почти абсолютный холод, исходящий из их душ. Все термометры в ближайшей больнице тотчас показали минус 272 градуса. Словно, споткнувшись, планетяне остановились, и майор, потирая замерзшие нос и уши, растерянно спросил великого астронавта, как самого крупного знатока космического этикета: — Командир, мы что-то сделали не так? — Вы все сделали так. Наверное, этих людей кто-то очень обидел. Вот их души и окоченели, — предположил Аскольд Витальевич, не найдя иного объяснения. Он и сам впервые видел столь необщительных, прямо-таки замороженных астронавтов. Эта троица так и осталась в стороне от всеобщего ликования, будто застыла возле своего корабля-паука. — Нет у вас никакого подхода к людям! Приходится все делать самому, — попрекнул Бирбир все цивилизации и направился к замороженным, говоря по-свойски: — Здорово,ребята! Из какого, парни, прибыли края? И кого ждете? Может, меня? Но это, разумеется, шутка. У нас веселый народ. — Как видите, добрые порывы свойственны даже Бирбиру, — одобрительно произнес командир. — А мне его порыв кажется подозрительным, — недовольно пробурчал сыщик. — Спрашивается, для чего он им при этом подмигивает?.. О, подмигнул еще раз! — Как вы об этом узнали? Он находится к нам спиной, — удивился штурман, позаимствовав простодушие у юнги. — Нас это тоже интересует. Действительно, как? — поддержали его представители остальных цивилизаций. — Все очень просто. Когда он подмигивал, на его затылке дергалась кожа, — пояснил Асик, не спуская глаз с Бирбира. — Вы очень наблюдательны, сыщик, — похвалил его командир. — Но он мог подмигнуть и совершенно по другой причине. Может, с ними что-то случилось, и он подбадривает, говоря: друзья, не падайте духом. Или в глаз ему попала соринка. Во всяком случае, Бирбир и впрямь нашел к ним ключик. Смотрите, сколь непринужденно он беседует с этими людьми. А Бирбир для удобства даже вальяжно облокотился о борт черного звездолета. До Аскольда Витальевича и его компании долетали лишь обрывки фраз: — …утверждал… скорлупа… условленный час… а здесь целые эскадры… — недовольно рычали собеседники Бирбира. Видно, так был устроен их речевой аппарат. Как у черных пантер. Бирбир отвечал: — …кто знал?.. Тут такое… но все идет… плану… первая посылка готова… отправке… скоро будет и вторая… Только сперва отдайте… — И при этом он что-то растер между пальцами. А может, их почесал. Наговорившись досыта, Бирбир вернулся, пританцовывая и мурлыча под нос что-то веселое. — Они просто очень застенчивы. Милые безобидные человечки. Сбились с пути, а спросить постеснялись. Я им все объяснил толком. Отдохнут и отправятся дальше, — доложил Бирбир. — Вот и я совершил добрый поступок. А вы, сыщик, все-то меня подозреваете. Но не одними пакостями жив человек! — воскликнул он с пафосом. — Что ж, Бирбир, пожелаем вашим новым знакомым удачи. Местные жители, кажется, ее уже нашли и теперь вряд ли нуждаются в помощи, — не без сожаления молвил командир, глядя на счастливых планетян. — Осталось помочь несчастному памятнику. И наша скромная миссия на Планете будет завершена. Мы сможем вернуться к главной цели нашей экспедиции. Надеюсь, Продавец и стюардесса потерпят еще немного и не будут на нас в обиде. — Завершив эту очень содержательную тираду, он лукаво взглянул на Помса. — Степан Степанович, а не придумать ли все-таки третью планету? Говорят, удача приходит с третьей попытки. — Ко мне она не придет ни с какой, — тяжко вздохнул незадачливый писатель. — Вон две придумал, а вышло ни то ни се. — А потому, что вы их сочиняли для себя, — назидательно произнес великий астронавт. — Попробуйте это совершить ради другого. Ну, скажем, для вашего памятника. Для всех памятников! Пусть они там живут спокойно. Без плевков, оскорблений и гнилых помидоров. — Позвольте, позвольте! А что будет с нами? Когда все памятники в первую же ночь сбегут от нас на свою планету? — запротестовали все свидетели этого разговора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88