— проскрежетал он.По-гречески он говорил свободно, но с акцентом непонятного происхождения.— Выпивку, ужин и жилье, любезный. Ты, как я догадываюсь, заправляешь этим заведением.— Верно. Зовут меня Симоном. Вы вместе?— Да. Мое имя Фесте, а это мой слуга, Клавдий. Почем тут у вас нынче самая хорошая комната?— Самая хорошая уже занята. Поэтому есть только просто хорошая. Вы оба можете поселиться на втором этаже в последней комнате по правой стороне. Придется, конечно, потесниться на одной постели. Долго ли вы собираетесь гостить у нас?Я улыбнулся.— Зависит от того, как нас примут.— Тогда платите за две недели вперед. Пока.Вздохнув, я расстался с парой монет.— Клавдий, — небрежно бросил я. — Отволоки-ка наши пожитки наверх. А я пока познакомлюсь с нашими новыми соседями.Ох, каким же возмущенным взглядом обжег меня мой новоявленный слуга! Бормоча ругательства в мой адрес, Виола нагрузила на себя еще и мои сумки и, пошатываясь, поползла вверх по лестнице.— До чего же трудно в наши дни стало найти услужливого помощника, — с легкой грустью произнес я, глядя в потолок, и по залу прокатились тихие смешки.Найдя на одной скамье два места для нас с Клавдием, я заказал себе добрую порцию заливного из телячьей ноги и ломоть темного хлеба, чтобы собрать остатки. Видимо, это действительно было заливное из телячьей ноги. Во всяком случае, желе точно было, и в нем обнаружилось несколько кусочков мяса. Зато вино оказалось сладким и густым, почти как сироп. И оно было восхитительно.— Сирийское, не так ли? — крикнул я трактирщику, перекрывая гомон голосов.— Да ты знаток! — отозвался он. — С холмов Крак-де-Шевалье, где доблестные рыцари-госпитальеры защищают нас от неверных. Праведные христиане возделывают отличные виноградники. Ты там бывал?— Пока нет, но это вино является достойным аргументом в пользу моего паломничества в те края.Присоединившись к нам, Клавдий с аппетитом приступил к ужину.— А ты знаешь толк в винах, шут, — произнес низкий голос.Я оторвался от кружки и увидел напротив меня за столом обладателя этого баса в монашеском облачении. В тени капюшона виднелся лишь острый подбородок.— Мне довелось немного попутешествовать, — ответил я. — Дураки ведь живут впроголодь, от трапезы до трапезы и от попойки до попойки. Жизнь приучает их наслаждаться такими событиями, потому что на ужин порой бывают лишь воспоминания о былых кутежах.— Так чем же ты зарабатываешь себе на хлеб? Развлекаешь народ байками? — спросил святой отец, если, конечно, он по праву обрядился в церковные одежды.— У меня множество талантов, — ответил я. — Но шутовской колпак уже много лет помогает мне наполнять вином мои чаши.— Тогда позволь дать тебе совет, — сказал он. — Меня называют тут отец Эсайас. Здешняя округа находится на моем попечении. Я усердно приглядываю за своей паствой, особенно ближе к ночи.— Когда проворачиваются темные делишки.— Догадливый. Меня не особо интересуют публичные развлечения. По правде говоря, у меня очень слабо развито чувство юмора, а то, что развлекает меня, многие считают просто ужасным. Последний раз я смеялся, когда один зарвавшийся карманник вышел за пределы отведенного ему квартала. Его нашли повешенным за… впрочем, детали можно опустить.— Разумеется.— Итак, ежели ты собираешься скромно выкидывать шутовские фортели на здешних рынках, то мне не придется призывать Божий гнев на твою голову. Но вот ежели тебе взбредет в голову вмешиваться в нашу жизнь или ввязаться в какую-то авантюру без нашего разрешения или соучастия, тогда я от души посмеюсь над твоими нелепыми выкрутасами.— Я отлично все понял, отец. И если мне понадобятся в дальнейшем духовные наставления, где можно найти тебя в час нужды?— В храме, сын мой. В церкви Святого Стефана, той, что ближе к реке.Развязав кошелек, я протянул ему несколько монет.— На сирот, отец.Он встал, принял пожертвование и незаметно покинул трактир.— А ты умный парень, — заметил мой сосед справа. Он протянул мне руку, и я пожал ее. — Петр Камантарес.— Фесте, шут, к вашим услугам. Моего слугу кличут Клавдием.Клавдий вежливо кивнул, не переставая жевать.— И что, всем здесь приходится работать на него? — спросил я.— В хорошие времена в этом нет нужды. Хотя среди наших завсегдатаев есть любители ночной работы.— Ты не относишься к их числу, как я понимаю.Он пожал плечами.— Разные бывают времена. Но сейчас я хорошо зарабатываю на скотобойне. В этом городе всегда есть спрос на свежее мясо.Он представил нам нескольких постояльцев гостиницы. Михаил промышлял охотой; юркий парнишка Азан, по-моему, весьма смахивал на плута; крепкого, заросшего бородой здоровяка Стефана я определенно предпочел бы иметь в драке на своей стороне; за соседним столом сидела целая ватага русичей, но они держались особняком. Петр сообщил мне, что эта ватага прибыла сюда с дальнего берега Черного моря на гребном судне с полными трюмами мехов и продала их здесь с огромной выгодой. Но потом пьяные кутежи, шлюхи и азартные игры довели этих бедолаг до «Петуха», и теперь они проедают тут жалкие остатки своих барышей, которых им все равно уже не хватает для закупки припасов на обратный путь.Дрова в очаге почти догорели. Я встал из-за стола, потянулся и пожелал нашему новому приятелю приятного вечера. Симон протирал кружки тряпицей весьма сомнительной чистоты. Я склонился к стойке и поманил его.— Если при случае ты увидишь тут одного шута по имени Тиберий, передай ему, будь добр, что я в городе.Он нахмурился.— Что тебе нужно от этого плута?— Он должен мне деньги, — сказал я. — Изрядную сумму. Именно из-за него я и притащился в ваш город.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85