«Простите, запамятовал, как бишь вас зовут?»Святому Стефану была посвящена не одна городская церковь, но лишь одна церковь Святого Стефана находилась на берегу Ликоса. Она представляла собой кирпичное здание средних размеров и даже в такой поздний час, видимо, еще действовала. Прихожане сновали туда-сюда, словно в разгар рыночной торговли.Войдя через передние двери, мы увидели множество мужчин и женщин, толпившихся от входа до самого иконостаса. Оттуда живописные образы Иисуса и Его Матери радостно приветствовали заблудшие души, приглашая их пройти в святилище. Череда кающихся грешников тянулась к простому деревянному креслу, стоявшему возле алтарной части и исполнявшему в ночи роль епископского трона. На нем и восседал отец Эсайас, добавивший к своему обычному облачению расшитые золотом стихарь и орарь. Ему помогали двое крепких дьячков, готовых в случае необходимости взыскать церковные подати с помощью крепких дубинок.Встав в очередь, мы понаблюдали за происходящим. Каждый грешник подходил к Эсайасу, преклонял колени и что-то тихо говорил. Зачастую в качестве церковных пожертвований передавались какие-то свертки или мешки. Они были разных размеров, и многие из них позвякивали. Порой Эсайас протягивал для благословения свою сухопарую руку, выдавая поощрительную монету. В некоторых случаях размер подношений явно оказывался недостаточным, и тогда благословение сопровождалось не монетками, а тумаками. Схлопотавшие тумаки истово молили о прощении, а потом исчезали в ночи, несомненно искренне раскаявшись в собственной нерадивости.— Нам, наверное, тоже следовало принести что-нибудь? — прошептал Клавдий.— Мы принесли новости, — так же шепотом ответил я. — Хотя не уверен, что они ему понравятся.Подошла наша очередь, и мы оба преклонили колени перед Эсайасом, вызвав удивленные взгляды телохранителей.— Прости нас, отец, ибо мы согрешили, — сказал я.— А ты не ошибся церковью? — ответил он. — Не всякий грех порицается в данном святилище. Хотя грешники порой получают порицание.— Мы могли бы поговорить наедине?Он окинул взглядом вереницу страждущих прихожан и спросил:— Есть у кого-нибудь особые вопросы?Все промолчали. Он повернулся к одному из дьячков.— Отец Феодор, продолжай принимать пожертвования. Отец Мельхиор, следуй за мной.Вслед за Эсайасом мы спустились по лестнице в подземную крипту. Там он остановился перед алтарной стенкой с изображением святого Стефана. Перекрестился, сдвинул эту панель в сторону и провел нас еще по одной лестнице вниз, где оказалось несколько комнат, обставленных с такой роскошью, какой не увидишь порой и во дворцах.Удобно раскинувшись на покрытом красным шелком диване, Эсайас предложил нам сесть в стоящие напротив кресла.— Что случилось, сын мой? — спросил он.— Азан был одним из твоих людей? — спросил я.— Мелкий воришка, старательный, но обделенный мозгами, — сказал он. — Мне показалось, ты употребил прошедшее время, говоря о нем.— Его убили сегодня. В «Петухе».— Вы?— Нет, отец. Мы пришли сообщить о его смерти и заверить тебя, что не имеем к этому никакого отношения.Сложив на груди руки, он откинулся назад, словно изображая упокоившегося с миром священника.— Где его убили?— В нашей комнате.— Когда?— По-моему, днем. Он лежал там, когда мы вернулись.— Почему он оказался в вашей комнате?— Мы уже дважды ловили его, когда он пытался обокрасть нас.— Вот чертов олух, — заявил наш священник. — Ни на что не годится.— Да, его попытки не удались.— И все-таки непонятно, зачем кому-то понадобилось убивать его за кражу в вашей комнате. А вы не думаете, что кто-то убил его, приняв за одного из вас?— Эта мысль приходила нам в голову.Он резко встал, повелительно махнул рукой и грозно приказал:— На колени, грешники!В растерянности мы опустились на колени. Эсайас возложил свои узловатые руки на наши головы, словно собираясь дать благословение.— Возможно, он действительно сам навлек на себя смерть, — сказал он. — Но вы не правы, полагая, что не имеете к этому никакого отношения. Само ваше присутствие в городе привело в движение обстоятельства, вызвавшие эту смерть. И, следовательно, по нашим законам, вы должны нам жизнь.— Но…— Или смерть. Встаньте и приготовьтесь выслушать наложенную на вас епитимью.Мы встали, не вполне понимая, что он имеет в виду.— Вы должны нам смерть убийцы Азана. Меня не интересуют тонкости стратегии или политики, замешанные в этом деле. Наше общество требует возмездия. Смерть за смерть. Вы должны стать избранным нами орудием мести.— Но мы не знаем, кто убил его.— А я рассчитываю, что вы все выясните. Если это связано со смертью ваших собратьев шутов, то вы, несомненно, продолжите свое расследование, иначе вас тоже убьют в скором времени. Тогда мы продолжим расследование за вас. Впрочем, нужный вам человек может оказаться совсем близко. Возможно, кто-то из постояльцев «Петуха» поймал его на воровстве да и убил сгоряча. Вы учли такой вариант?— Нет, — признал я.— В вашей гостинице живет много народа: охотник, мясник, здоровенный громила, который, собственно говоря, служит у меня сборщиком податей, и целая команда доведенных до нищеты и отчаяния заморских матросов. Никого из них нельзя сбрасывать со счетов.— Похоже на то, — сказал я. — А что делать с трупом Азана?— Где он сейчас?— Мы оттащили его к нему в комнату.— Разумное поведение. Пусть все идет своим чередом. Уверяю вас, что Симон не станет взывать к правосудию. Он предпочитает не привлекать внимания к своей особе. Итак, ступайте с миром, дети мои. Но возвращайтесь с хорошими новостями.Отец Мельхиор проводил нас к выходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85