Капитан?— Никого, ваше величество, — сказал Станислав.— Ну вот и прекрасно. Ах, стоило ли тратить на такие пустяки мое драгоценное время? Время, которое я мог бы посвятить… э-э… пользительному отдыху.— Остался еще вопрос о вашем брате, Исааке, — добавил Инеот.Император глянул на него сквозь полуопущенные веки.— Ну а с ним что не так? — устало произнес он.— Всему миру известна милость и доброта вашего величества, — сказал управляющий двором. — Безусловно, вы поступили с ним в высшей степени по-братски. И для меня очень трудно предлагать вам нечто противоречащее милосердию вашей натуры.— Продолжай, — бросил император.— Именно Исаак организовал побег своего сына. Доказательства неопровержимы. Однако вы никоим образом не наказали его за такой проступок.— Я сверг его. Потом ослепил. Казнил нескольких его приверженцев. Похоже, я только и делал, что наказывал его. Послушай, я понимаю, к чему ты клонишь, но не собираюсь усугублять страданиями его жизнь. Я император, а он — нет, и больше мне нечего сказать по этому поводу. Пусть он плетет свои жалкие заговоры. Нужно же ему чем-то заполнять дни и ночи.— Но стоило бы, по крайней мере, перевести его из Диплокиона, — сказал Инеот. — Обеспечить ему более надежное заключение. Ограничить поток его посетителей.— Однако в Диплокионе ему очень удобно, — заметил император. — И там прекрасный вид на окрестности.— Исаак слеп, — напомнил Инеот. — Какой ему толк от прекрасных видов?— А что ты думаешь, капитан?— Держите врагов под рукой, ваше величество, — ответил Станислав. — Такая стратегия еще никогда не подводила.— А ты, шут? — сказал он, поворачиваясь ко мне.— Ваше величество, я не смею давать советы божественным наместникам.— Перестань подлизываться и отвечай мне. Как бы ты поступил, если бы он был твоим братом?— Если бы он был моим братом, то был бы братом дурака и, следовательно, не имел бы никакого касательства к вашему величеству.— Гм, — сказал он. — Ладно, я подумаю об этом. После дневного отдыха. Аудиенция закончена. Уходите, уходите все. Евнух, отблагодари шута.Он встал, опершись на палку. Все почтительно поклонились, и он покинул зал.— Однако, шут, ты умудрился быстро втереться в доверие, — заметил Стрифн. — Ну-ка ответь мне. Как ты назовешь человека, который спрашивает советов у шутов?— Императором, — сказал я, глядя прямо на него.Станислав спрятал ухмылку. Я откланялся и проследовал из зала за Филоксенитом.— Ты не перетрудился сегодня, — заметил он.— Стоит ли мне дождаться конца дневного отдыха? — спросил я.— Нет, — ответил евнух. — Когда он так настаивает на нем, то, значит, намеревается отдыхать до глубокого вечера.— Я бы тоже не отказался, будь в моей опочивальне такие прелестные удобства.Мы вошли в его кабинет.— Садись, — сказал он.Я подчинился, и он расплатился со мной. Подумав, что пора уходить, я хотел откланяться, но он жестом приказал мне вернуться в кресло.— Нам нужно поговорить, — сказал он.— Но вы же сами сегодня все видели и слышали, — возразил я. — Уверен, что вы не нуждаетесь в моих отчетах.— Да я не об этом, — сказал он, почесывая нос.Они подкрались ко мне сзади так бесшумно, что единственным осознанным мной движением было легкое сотрясение воздуха, вызванное наброшенной на меня веревкой. У меня не было ни малейшей возможности изменить ситуацию. Меня мгновенно связали так, что я едва смог повернуть голову, чтобы увидеть двух проделавших все это варягов. Ни одного из них я не знал.Я постарался взять себя в руки. Внешнее спокойствие мне обычно хорошо удавалось.— О чем вы хотели бы побеседовать со мной? — вежливо спросил я.— Ты говорил, что вы пришли с севера, — сказал Филоксенит. — И вы действительно вошли в город через Регийские ворота, что вроде бы не противоречило твоим словам. Но сейчас я получил сообщение из Анастасийской крепости, что вы заходили к ним, следуя по Эгнациевой дороге. А это уже означает, что вы прибыли с запада.— Я чертовски плохо разбираюсь в сторонах света, — застенчиво признал я. — Должно быть, мы свернули куда-то не туда в Филиппополисе.— Ты начинаешь утомлять меня, — сказал он, присаживаясь на край стола.Стражники придвинули мое кресло почти вплотную к нему. И Филоксенит вдруг влепил мне звонкую пощечину.— Тьфу' — скривился он, стирая носовым платком пудру с руки. — Какая гадость. Не вынуждай меня делать это еще раз. На чьей стороне ты играешь? Венеции? Швабии?— Я вольный дурак, — сказал я. — А вы?Он сделал знак одному из стражников, и тот так ловко звезданул меня по голове дубинкой, что я действительно узрел звезды. Плеяды, по-моему.— Где твой помощник Клавдий? — спросил Филоксенит.— Понятия не имею, — ответил я. — Он исчез сегодня утром. Спросите в «Петухе», любой там подтвердит мои слова.— В «Красном петухе»? — усмехнувшись, уточнил он. — Там подтвердят все, что угодно, за определенную плату Тебе, шут, следует быть более разборчивым в связях. Так на кого ты работаешь?— На императора.Очередной удар. На сей раз мне привиделся Орион. Вполне логично, он всегда преследовал Плеяд В греческой мифологии Орион — чудовищный великан-охотник, преследовавший Плеяд — семь дочерей титана Атланта и Плейоны

.— Если вы убьете меня, то что скажете императору? — с трудом выговорил я.Филоксенит пожал плечами.— В нашем городе полно случайных людей, они то появляются, то исчезают. Что особенного в исчезновении странствующего шута?— Значит, это вы убили всех остальных, — прорычал я.Он взглянул на меня с удивлением.— О чем это ты там бормочешь?— Об убитых шутах, — сказал я. — Уже убиты Нико и Пико, Деметрий, Тиберий, Игнатий и Талия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85