Видимость ночью оказалась недостаточной: небо было чисто, но края его были скрыты дымкой. Крупные звезды превратились в золотые точки, а малые совсем поблекли; молодая луна давно зашла. Когда глаза Джека привыкли к темноте, он смог достаточно четко различить линию горизонта — более светлую полоску на фоне черного неба, с которого вот-вот скроется Сатурн. Ветер зашел немного к норду; он усилился, и на гребне каждой волны, шедшей с зыбью, появились белые гребни. Несколько раз Джеку казалось, что он видит в объективе марсели судна, но неизменно убеждался, что зрение его подводит.— У вас, должно быть, хорошие глаза.— Оно выстрелило из пушки, сэр, и я заметил вспышку. Но мне не хотелось вызывать вас, пока я не убедился, что не ошибся. Вон оно, сэр, под самым лисель-реем. Вижу марсели, возможно бизань. По-моему, идет круто к ветру.«Господи, да я же старею», — подумал Джек, опуская подзорную трубу. В тот же миг он заметил мертвенно-бледную точку, которая исчезла, но появилась вновь в том же самом месте. Наведя трубу, он увидел в окуляре белую полосу: ее образовали обрасопленные марсели, которые, казалось, сливались воедино. А бледное пятнышко наверху — бизань-брамсель. Судно шло правым галсом круто к свежему норд-весту, по-видимому идя курсом вест-зюйд-вест или чуть южнее. Если оно выстрелило из пушки всего один раз, значит, совместно с ним плывут другие корабли. Выстрел означал, что оно меняет галс и остальные должны последовать его примеру. Джек стал вглядываться в восточную часть темного моря и на этот раз увидел один, возможно, два вымпела. Идя таким курсом, они должны пересечься. Но сколько еще незнакомец будет оставаться на прежнем галсе? Едва ли долго, поскольку каменистый мыс Ортега, окруженный опасными рифами, находится с подветренной стороны от него.— Давайте приводиться к ветру, мистер Пуллингс, — решил он. А штурвальному сказал: — Держитесь круто к ветру и не позволяйте парусам заполаскивать.«Поликрест» все больше приводился к ветру; поворачиваясь, звезды описывали в небе дугу. Джек Обри внимательно прислушивался: не заполаскивают ли паруса. Это означало бы предел, круче корабль идти не сможет. Теперь ветер дул в левую скулу шлюпа; перелетавшие через поручни брызги попали ему на лицо. Боковая шкаторина фор-марселя начала вибрировать.Джек Обри взялся за штурвал и немного повернул руль.— Туже выбрать булинь! — крикнул он. — Мистер Пуллингс, думаю, мы можем еще ближе привестись к ветру. Следите за брасами и булинями.Пуллингс бросился на нос по едва освещенной палубе: несколько матросов на полубаке с криками «Раз, два, три, взяли!» выбирали шкоты. Когда мичман вернулся на ют, шкоты были выбраны, и реи со скрипом повернулись еще на несколько дюймов. Теперь паруса шлюпа были установлены как можно круче к ветру, и Джек Обри, стоявший за штурвалом, ощущал противодействие руля, поворачивая судно ближе к направлению ветра. Полярная звезда скрылась за грота-марселем. Круче, еще круче. Но вот предел достигнут. Джек даже не предполагал, что сможет добиться таких результатов. По сравнению с прежними шестью с половиной румбами, корабль мог двигаться под углом в пять румбов от направления ветра, и даже если бы шлюп по своей дурной привычке спускался под ветер, он все равно смог бы обезветрить незнакомца, пока на штурвале опытный рулевой, а паруса надежно обрасоплены. У Джека создалось впечатление, что шлюп стал меньше уваливаться под ветер.— Превосходно, так держать, — сказал капитан, взглянув на освещенное лампой нактоуза лицо штурвального. — Вижу, это вы, Хейнс. Что же, Хейнс, вы меня обяжете, если станете и впредь так стоять на руле. Это вы, Дайс? Ни на градус не отклоняться от курса.— Так точно, сэр!— Продолжайте выполнять свои обязанности, мистер Пуллингс. Проверьте все орудийные замки и стеллажи для ядер. Можете убрать один риф на грота-марселе, если ветер поослабнет. Меня можете вызвать, когда что-то переменится.Джек Обри спустился в каюту, переоделся в сорочку и панталоны и принялся перелистывать ежегодный справочник Стила. Но отдыхать не смог и вскоре снова поднялся на шканцы. Заложив руки за спину, он стал расхаживать по подветренной стороне, при каждом повороте поглядывая на темное море.Два, возможно, три судна по сигналу меняют галсы. Это может быть кто угодно: британские фрегаты, французские линейные корабли, нейтралы. Но, возможно, это неприятельские торговые суда, пытающиеся проскользнуть, пользуясь безлунной ночью. Когда на втором судне, поднявшемся на волне зыби, по неосторожности мелькнул огонь, Джек решил, что скорее всего это купец. Кроме того, военные корабли вряд ли бы стали так растягиваться. Он сумеет понять, кто это, после рассвета. Независимо от того, будут они менять галсы или нет, с зарей он окажется в более выгодном положении и, находясь с наветренной стороны от незнакомца, заберет у него ветер.Джек Обри наблюдал за бортом и кильватерной струей: разумеется, шлюп сносило под ветер, но снос стал заметно меньше. При каждом наблюдении за лагом выяснялось, что корабль идет с постоянной скоростью в три с половиной узла, но больше ему и не было нужно. Если бы скорость увеличилась, он бы ее сбавил именно до такой величины, чтобы с рассветом не оказаться слишком далеко.Вдали от «Поликреста» море осветила вспышка, а мгновение спустя докатился гром выстрела: суда снова меняли галс. Теперь шлюп и незнакомец двигались параллельными курсами, причем «Поликрест» имел куда более выгодное положение: он находился в самом глазу ветра относительно ведущего из трех судов — вот уже полчаса Джек был уверен, что их три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177