— Боже мой! — закричал он. — Я знал это! Клянусь, ты предназначена рожать сыновей! Я почувствовал это еще той ночью, в гостинице, ты и я, вместе…Он откинул назад голову и захохотал. Это был победный хохот. Я отступила дальше и пожалела, что не позвала матушку.— Ты уверена? — спросил он.— Я уже сказала матушке.Брови его опять поднялись. Они были широкими, кустистыми, вразлет.— И что она говорит?— Вы должны уйти, — сказала я. — Я не желаю вас видеть!— Не хочешь видеть отца своего ребенка?— Это надо забыть! Я уезжаю, мы так решили.— Уезжаешь? Куда?— Я не собираюсь вам этого говорить.— Уезжаешь… с моим ребенком? Я воскликнула в отчаянии:— Умоляю вас, оставьте меня в покое! Ведь вы уже достаточно причинили мне зла. Никогда больше не попадайтесь мне на глаза!— Я приехал сюда сделать тебе предложение, — сказал он.— Это весьма благородно с вашей стороны, — заметила я с сарказмом.— Я — человек долга.— Этот долг можно не считать. Вы можете загладить вину тем, что уйдете и никогда больше не появитесь в моей жизни.— А ребенок?— О нем позаботятся. Он никогда не узнает, что его мать была невинной девушкой, которую опоили, чтобы удовлетворить похоть жестокого человека.— Я хочу заботиться о тебе и о ребенке. Мы немедленно поженимся. Нага сын родится немного раньше срока, с точки зрения приличий, может быть, но нас это не должно особенно беспокоить.— Каким же образом я могла бы выйти за вас замуж?— Очень просто, я мог бы сегодня же привезти священника. Чем скорее, тем лучше, ради нашего ребенка!В дверь тихонько постучали, и в комнату вошла Дженнет, неся вино и пирожные. На щеках ее появились приятные ямочки, будто для нее было большим удовольствием прислуживать такому джентльмену Я заметила также, что, хотя она и была уже не первой молодости, он обратил на нее внимание. Думаю, ее безмерная чувственность как нельзя лучше совпадала с его. Я сказала:— Дженнет, пожалуйста, скажи матушке, что сквайр Колум Касвеллин здесь, и попроси ее прийти как можно скорее.Колум лукаво посмотрел на меня, как будто знал, что это был крик о помощи. Когда Дженнет ушла, он укоризненно заметил:— Нам не нужна твоя матушка, чтобы решить наши дела.— Я не хочу оставаться с вами наедине.— Мы же были с тобой наедине, вспомни ту незабываемую ночь!— Как вы смеете так говорить! Будто… я принимала в этом участие!— Но ты же принимала в этом участие, ты не пыталась бежать?— Как я могла?— Это было бы непросто, уверяю тебя, но ты, правду говоря, и не испытывала отвращения, я что-то разбудил в тебе, что-то, чего ты никогда не забудешь. Вот почему ты будешь умницей, примешь мое предложение, дашь нашему ребенку имя и родишь мне еще много детей. Мне нужна жена, я хочу сыновей и знаю, что ты мне их дашь.Вошла матушка. Она встала на пороге, и в ее глазах был гнев.— Как вы смели прийти сюда? — резко спросила она.Он насмешливо поклонился.— Мадам, — сказал он, — я приехал справиться о здоровье вашей дочери и предложить ей руку и сердце.— Руку? — воскликнула она.— Но это же естественно, поскольку, как вы знаете, мы уже были близки и есть результат.— Если бы мой муж был здесь… — сказала матушка.— Его нет? А я хотел его видеть.— Для вас это плохо бы кончилось.— Мадам, вы несправедливы! Я приехал к вам, чтобы загладить вину и благородным образом все уладить. Я же предлагаю вашей дочери выйти за меня замуж.Матушка потеряла дар речи. Она посмотрела на меня, но я отвела глаза. Меня не покидала мысль:«Вот я выйду за него замуж, буду проводить с ним дни и ночи», — и я почувствовала вдруг страшное любопытство, почти желание.Колум вдруг стал покорным, смиренным, что ему было совершенно не свойственно и придало ему неожиданное очарование.— Я грешник, мадам! — сказал он. — Скажу вам правду, я увидел вашу дочь в гостинице и, как любой молодой горячий мужчина, пожелал ее. Я плохо вел себя… — Он пожал плечами. — Это своего рода мщение, если хотите, потому что я знал, что она не для меня. На следующий день счастье мне улыбнулось, и мне удалось спасти ее от грабителей. Я весь дрожу при мысли, что с ней было бы, если бы она им досталась. Я спас ее, искал вас, не смог найти и привез ее в свой замок, а там искушение было слишком велико. Я заслуживаю ваши презрение и ненависть, но, мадам, вы же знаете, что это такое, когда тебя охватывает непреодолимое желание! Голос разума умолкает, и ты уже ни о чем не можешь думать, как только об удовлетворении этого желания. Может быть, ваш муж мог бы понять? Я слышал рассказы о нем и думаю, он понял бы. Добрая сторона моей натуры была подавлена, я поступил так, потому что не мог заставить себя действовать по-другому. Матушка сказала:— Ни один джентльмен так не поступил бы.— Это, увы, правда, но после этого ваша дочь не выходила у меня из головы. Я намерен просить ее руки и исправить положение. Я знал, что она не сможет мне отказать только в одном случае, и все вышло так, как я надеялся. И я набрался храбрости предложить себя. Я буду лелеять ее всю жизнь, она будет моей почитаемой женой, матерью моих детей, и репутация малыша, которого она сейчас носит, не будет запятнана.Матушка молчала. По ее взгляду видно было, что она находилась в раздумье. Это был выход из положения. Он был отцом ребенка, он хотел жениться на мне, и если бы я вышла за него, то жила бы близко. И это было бы самое лучшее, если бы не то обстоятельство, что этот человек будет моим мужем.Она повернулась ко мне:— Я думаю, моя дочь вам откажет.— Да, — сказала я, — я отказываю. Я больше не хочу видеть этого человека никогда.— Ты будешь видеть меня в своем ребенке, — напомнил он мне. — Неужели ты откажешь ему в его имени?— Мы все устроим, — сказала матушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109