Я надела красновато-коричневое бархатное платье к распустила волосы по плечам — совсем немодно, но мне очень шло. И в тот самый день я не смогла устоять и пошла в Красную комнату, когда наступили сумерки.Я стояла там. В комнате были тени. Скоро дневной свет совсем исчезнет.— Мелани! — прошептала я. — Ты здесь? Вдруг я почувствовала, как волосы поднимаются у меня на голове, — дверь медленно открывалась. Я стояла и смотрела на нее. Затем она распахнулась — на пороге стоял Колум.— Во имя всего святого, — воскликнул он, — что ты здесь делаешь?На мгновение я потеряла дар речи. Он подошел, взял меня за плечи и тряхнул:— Что тебя беспокоит? В чем дело?— Я думала, ты — призрак! Он схватил мои волосы и больно дернул их: Колум любил привносить немного боли в свои ласки.— Кто говорил с тобой?— Я слышала отрывки каких-то сплетен.— Я прикажу выпороть любого, кто вливает яд в твои уши!— Ты не сделаешь этого, — сказала я, — или я тебе ничего не скажу.— Ты ответишь на мои вопросы? — вскричал он.— Но не в этой комнате.— Нет, — сказал он, — здесь, в этой комнате, с твоими духами, улыбающимися в тени!В нем было что-то величественное, он не боялся ничего и никого. Один из слуг Морской башни сказал Дженнет, что хозяин не боялся ни Бога, ни человека — и это была правда, он вызвал бы любого. Нельзя было ожидать от него, что он убоится призрака Мелани, если вообще ему придет в голову мысль, что он существует, в чем я сомневалась.— Я знаю, что в этой комнате умерла твоя первая жена.— Ну и что? Она должна была где-то умереть.— Ты никогда не говорил мне, что она была Лэндор.— Она должна была кем-нибудь быть.— Но Мелани — сестра Фенимора Лэндора!— Конечно, когда-то ты планировала выйти замуж за этого человека?— Как странно, что ты должен был жениться на его сестре.— Ничего странного. Это был подходящий брак: девушка из хорошей семьи, с хорошим приданым.— И ты взял приданое и не обращал на нее внимания?— У меня не было оснований интересоваться ею.— Она была твоей женой.Он схватил меня, и, откинув назад, крепко поцеловал в губы:— Есть только одна жена для меня. Слава Богу, она у меня есть!— Лучше бы ты сказал мне, что она была из Лэндоров.— Зачем? Для меня ничего не значил тот факт, что тебе когда-то нравился этот трусливый мальчик.— Ты клевещешь на Фенимора, он не такой. Он смелый и преданный своему делу, у него есть идеалы!— Они принесут ему много хорошего.— Это говорит пират!— Это — мир пиратов.— Он меняется, — сказала я. — Торговля заменит войны, и те, кто продолжает развязывать войны, будут страдать, а те, кто будет жить мирно, будут процветать.— Клянусь Богом! — сказал он. — Ты хорошо выучила урок, но я больше не потерплю, чтобы в этом доме звучало имя Фенимора Лэндора. Ты от него отделалась, и я не хочу, чтобы это имя упоминалось опять.— Почему? У тебя совесть нечиста?— Моя совесть?— Да, за то, что ты причинил Лэндорам?— Ты с ума сошла, жена! Что я причинил Лэндорам — женился на их дочери? Она умерла при родах, как умирали до нее.— Но она была больна, а ты настаивал, чтобы она родила тебе сына.— Черт побери, женщина! Разве мужчина не имеет права на сына?— Нет, если для этого он должен убить свою жену. Наступила тишина. Призрачные тени все более сгущались в комнате. Несколько секунд — только несколько — Колум был сбит с толку. Я знала, что он не слушал мольбы Мелани и силой заставлял ее беременеть, как вначале заставил меня. Его воля была законом в замке Пейлинг, и, если он должен перешагнуть через сердце и тело любого, кто стоял на его пути, он сделает это. Казалось, в эти секунды я увидела будущее. Как будто Мелани предупреждала меня:» Сейчас он хочет тебя, ты важна для него, но надолго ли?»Только это — и больше ничего, момент прошел.Колум смеялся:— Я вижу, что кто-то сказал тебе слишком много.— Нет, — быстро сказала я, боясь, что его гнев падет на слуг, — я дошла до этого сама. Это комната, в которой она страдала, где она умерла. Разве ты не чувствуешь, что она все еще здесь?— Ты сошла с ума! — воскликнула он. — Она лежит в могиле. Здесь нет ни ее, ни твоего прелестного Фенимора.— Она мертва, Колум, а мертвые иногда возвращаются!— Ерунда! — крикнул он.Но я видела, что глаза его оглядывали комнату. Она для него была полна воспоминаний: его шаги в коридоре; Мелани, сжавшаяся в комок в своей кровати за пологом; нападение — жестокое и грубое для такого беззащитного существа, которого она боялась, спрашивая себя, чего она боялась больше: его вторжения или беременности, которая избавляла от него, но приближала смерть. Мне было очень жаль Мелани.— У тебя патология, — обвинил он меня.— Меня тянет в эту комнату.— И именно в эту ночь?— Да, потому что это та ночь!— Ты хочешь, чтобы я встал в этой комнате и попросил у нее прощения? За что? За то, что я просил ее выполнить свой долг жены? За то, что я хотел сыновей? Во имя Бога, по какой другой причине должен был я жениться на глупой девчонке, которая не доставляла мне никакого удовольствия?— Ты сделал ошибку, женившись на ней. Мы должны мириться с ошибками.— Нет! — сказал он. — Если мы делаем неверный шаг, мы исправляемся и идем в другом направлении, и хватит об этом! — Глаза его сатанински блестели. Он потянул меня на кровать.Я вскрикнула:— Нет, Колум, пожалуйста, не здесь!.. Но он не обращал внимания на мои слова.— Да, да! Я сказал» да»и клянусь Богом и всеми ангелами, я сделаю так, как хочу!Потом мы ужинали в той комнате, где и в первую ночь, когда я приехала в замок Пейлинг. Когда я села на свой стул, Колум встал за моей спиной. В руках его была цепь из чистого золота, усыпанная бриллиантами, с медальоном из рубинов и бриллиантов. Он надел мне ее на шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109