— Крупные слезы катились по щекам Александры. — Он и его друзья прозвали меня Снежной королевой.
— Какой ужас!
Александра, словно маленькая девочка, прижалась к Психее.
— И подумать только, я поверила, что он любит меня! Как я была глупа! И самое худшее, в тот миг я верила, что и сама люблю его. О Психея, какие же мы слабые создания! Я знала его репутацию, видела, как он разбивал сердца. Я все это знала — и все-таки верила, что он любит меня! Какая же у меня после этого гордость? Как я могла быть настолько глупа? Можно подумать, что я тринадцатилетняя девчонка, а не взрослая женщина двадцати трех лет!
— Он пытался как-то оправдаться? — спросила Психея, все еще гладя локоны Александры.
— Нет, — отвечала та, снова заливаясь слезами. — На самом деле он признался, что пари было, когда Энтерос упомянул о нем.
Психея поняла гнусную роль Энтероса, открывшего секрет этого дурацкого пари в тот самый момент, когда Лонстон завладел сердцем Александры. Бог безответной любви был хитер и коварен. Он тонко рассчитал время. Александра была так оскорблена тем, что Лонстон поставил ее любовь против четверки лошадей — да еще с такой уверенностью! — что она теперь легко его не простит.
Что же делать? Нога у нее еще болела, и ходить она не могла. Хуже всего то, что Купидон исчез. Он обещал прийти в воскресенье ночью, и вот уже сутки, как его нет. В глубине сердца Психея чувствовала, что случилось какое-то несчастье — вероятно, ее любимый Эрос попал в беду, подстроенную его ужасным братцем.
Прикусив губу, чтобы сдержать слезы, она смотрела на Александру, впервые осознав, что остается всего два дня, чтобы Александра и Лонстон успели хотя бы обручиться.
Два дня! А Купидона нет!
Она была так уверена, что все у нее получится, особенно когда Купидон явился, чтобы помочь ей. А теперь! Нога у нее болит ужасно, Эроса она уже второй день не видела!
Паника охватила ее — и эта паника лишь усилилась при виде появившегося у окна Энтероса в золотом бархатном поясе, который был вышит зелеными листьями и украшен бриллиантами.
— Ну, как поживаете, милые дамы? — воскликнул он, плавно опускаясь на пол в ногах кровати. — А это что такое? Слезы, леди Александра? Так не годится!
Александра села и поспешно начала вытирать глаза. В голосе Энтероса было что-то успокаивающее. Взглянув на него, она затаила дыхание. Как он прекрасен! Девушка улыбнулась ему.
— Благодарю, Энтерос, за то, что открыли мне истинные побуждения Лонстона. Если бы не вы, я бы все еще верила, что он любит меня.
Сердце ее наполнилось невыразимой сладостью.
— Энтерос! — услышала она возглас Психеи. — Сними пояс матери! Как ты мог! Как это гнусно! Значит, это правда, что у тебя нет ко мне никакого чувства. Ты только хочешь унизить брата и навсегда разлучить нас!
Александра слышала жалобы Психеи, но стоявший в голове туман не давал ей понять, о чем они спорят, о каком поясе идет речь. Вероятно, Психея имела в виду бархатный пояс Энтероса. И вправду, очень красивый пояс. Вздохнув, Александра перевела взгляд на лицо Энтероса. Как могла Психея иметь что-то против такого прекрасного, очаровательного создания!
Александра соскользнула с кровати и двинулась к нему с распростертыми объятиями.
— Ты пришел утешить меня?
Он обвил ее своими крыльями.
— Ну конечно! Я люблю тебя, Александра. Я намерен взять тебя с собой на Олимп. Ты ведь хочешь пойти со мной?
— Я никогда ничего другого не желала.
— Ты любишь меня?
— Я никогда не любила никого, кроме тебя.
— Лонстон ничего для тебя не значит?
Александра слышала его, но слова не имели для нее никакого смысла, словно ее мозг отказывался их воспринимать.
— Лонстон для тебя ничего не значит? — повторил Энтерос.
— Ты для меня все, — сказала она.
Слезы жгли Психее глаза. Она не знала, что делать. Если Александра признается Энтеросу в любви, ничто не помешает ему увести ее на Олимп.
— Лонстон для тебя ничего не значит? — повторил он снова.
— Любовь моя, я не понимаю, что ты говоришь. Твои слова как-то сливаются. Помоги мне понять тебя.
— Видишь? — торжествующе воскликнула Психея. — Она не может пойти против собственного сердца. Пояс не помогает. Быть может, он подействует, но только ненадолго, а через год или два жизни с тобой чары рассеются, и ты ее погубишь. И сам познаешь только горечь разочарования. Тебя нельзя любить, потому что ты сам не способен любить! Энтерос, ради самого Зевса, отпусти ее!
Но Энтерос не обращал на нее внимания. Повернувшись к ней спиной, он крепче обнял Александру.
Приподнявшись на постели, Психея подползла к ним. Энтерос ворковал любовные признания на ухо Александре, наслаждаясь тем, что она целиком во власти пояса. Психея увидела, что пояс завязан слабо. Улыбнувшись, она потянулась и с силой дернула за бант. Пояс легко соскользнул по шелку туники. Психея подхватила его, свернула и села на него.
— Александра! — крикнула она. — Уходи отсюда немедленно! Беги!
Сознание девушки вдруг прояснилось. Услышав крик Психеи, она вырвалась из рук Энтероса. Он пытался остановить ее, но Психея изо всех сил вцепилась в его черную тунику. Обернувшись, он обрушился на нее с проклятьями, но она только смеялась.
Александра бросилась бежать и вернулась в гостиную, где все семейство выразило ей свою радость по поводу того, что она все-таки решила не ложиться спать так рано.
15
— Вы и вправду хотите поговорить с мамой? — спросила Александра, садясь в постели. Чепчик у нее съехал набок, и она протирала глаза, чтобы получше разглядеть лежавшую рядом с ней Бабочку.
Психея устроилась на боку, положив руку под голову.
— Я уже несколько часов не сплю и думаю о наших трудностях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79