— Ваш туалет так напоминает мне, как я помогала когда-то вашей маме! Однако дайте мне еще раз на вас взглянуть. Пройдитесь, а потом посмотрите в зеркало. Вы очень удивитесь.
Александра повиновалась. Под одобрительные возгласы Психеи она прошлась по комнате и остановилась перед зеркалом. И не поверила своим глазам. Перед ней была копия большого портрета матери, висевшего в музыкальном салоне, где леди Брэндрейт была изображена в этом самом платье.
Платье из лилового шелка, подхваченное поясом под грудью, с низким декольте и высоким стоячим воротником из прозрачного тюля. Оно производило совершенно волшебное впечатление. Никогда прежде Александра не видела себя такой. Ее темные волосы были зачесаны кверху, и лишь несколько завитых локонов падали на спину, а на лбу красовались завитки в стиле эпохи Георга IV. Александре нравились эти завитки. Они смягчали ее черты и выгодно оттеняли большие голубые глаза.
По правде говоря, она чувствовала себя обнаженной, поскольку была без корсета. Мать рассказала, что в ее время молодые женщины предпочитали надевать только сорочки.
На шее у Александры было аметистовое колье, а в ушах серьги с аметистами и жемчугом. Ее веер украшала античная сцена — маленький Купидон, парящий среди голубей, которые влекут колесницу Афродиты. Туалет завершали шелковые чулки и туфли из лилового шелка в цвет платью.
— Милочка, — услышала она голос матери, — ты похожа на призрак из прошлого. Тебе удивительно идет мое любимое платье.
Подойдя, маркиза обняла Александру и залюбовалась ее отражением в зеркале.
— Прелестно! Просто восхитительно! А ты как думаешь, Психея?
— Да, Эвелина, прелестно.
— Благодарю вас обеих, — отвечала Александра, оборачиваясь к матери и осматривая ее костюм. — Однако взгляни на себя! Какая ты красивая в этом коричневом бархате…
— Ну, не будем об этом, — сказала леди Брэндрейт, разглаживая на пополневшей фигуре платье в стиле ампир. — Без корсета я за несколько часов располнела еще больше.
— Ты уверена, что у тебя только один ребенок? — спросила Александра.
— Зато энергии у него за двоих, — усмехнулась маркиза. — Я так счастлива без корсета, что решила больше его не надевать и теперь боюсь шокировать соседей.
— Как будто тебя беспокоит, что скажут соседи! — засмеялась Александра. — Ты никогда не считалась ни с чьим мнением.
— Это правда, и я надеюсь, что ты и твои сестры тоже не станут много об этом думать. Если ты годами подчиняешься желаниям и убеждениям других людей, как ты можешь быть счастливой? Кто будет думать о твоем счастье? Никто, поверь мне! Слушайся своего сердца, Аликс. Какое бы ты решение ни приняла, пусть это будет твое и только твое решение. Знаю, я уговаривала тебя принять предложение Лонстона, но я была не права. — Она нежно поцеловала Александру. — Я за тебя не беспокоюсь. У тебя доброе сердце и сильная воля. Какой бы ты путь ни выбрала, ты пройдешь его достойно. Я очень люблю тебя, доченька, и надеюсь, ты это знаешь.
— О да, мама! — прошептала взволнованная Александра.
— А теперь мне пора идти, — сказала Эвелина, взглянув на Александру, а затем на Психею. — Брэндрейт в чудовищном настроении. — Она лукаво улыбнулась. — Он никак не может поверить, что старые панталоны из оленьей кожи стали ему тесны. Жалуется, что, наверное, кожа села, пока они валялись на чердаке. — Она направилась к двери.
Александра засмеялась. Она думала, что и Психею это позабавило, но, к своему большому удивлению, увидела, что Бабочка плачет.
— О чем вы плачете? — спросила она, быстро подходя к кровати.
Психея отняла платок от глаз.
— Я так несчастна!
Александра села и взяла ее за руку.
— В чем дело? Почему вы так печальны? Через несколько часов вы будете на Олимпе с Купидоном. Я приеду за вами в половине одиннадцатого и….
— Но я вас больше не увижу, а после того, как мы снова встретились с Эвелиной — она просидела у меня сегодня несколько часов, — опять разлука! Если бы мне только можно было иногда навещать вас! О Александра, я буду так скучать!
У Александры слезы выступили на глазах.
— И я буду скучать. — Она прижала ладонь Психеи к своей щеке. — Мне было с вами так весело, особенно когда мы болтали по ночам о разных разностях!
— И мне тоже. — Психея утерла ей слезы своим платком. — Нет, так не годится! Немедленно перестаньте плакать! Красные глаза совсем не подходят к вашему платью, и Лон… то есть, ни один джентльмен вас не пригласит танцевать.
Александра засмеялась.
— Вы правы. Но я буду скучать. Всю мою жизнь я каждый день буду думать о вас.
— Моя милая Александра!
— Как трогательно! — насмешливо произнес мужской голос. — А если бы вы меня послушались, вы бы так не страдали!
Услышав голос Энтероса, Александра вскочила.
— Убирайтесь отсюда!
Энтерос только скривил губы и двинулся к ней с розовым флакончиком в руке.
— Вы неблагоразумны, — сказал он. — Подумайте только! Если выйдете за меня, вы с Психеей станете сестрами навсегда, и вам никогда не придется с ней расставаться, если только она не откажется пройти сегодня через портал.
Он бросил насмешливый взгляд на невестку.
Психея, морщась, осторожно спустила ноги с кровати и встала между Александрой и Энтеросом.
— Ты знаешь, что она не может уйти с тобой. Она должна остаться здесь и позаботиться о безопасности своей страны.
— Ты не на Лонстона ли намекаешь? Не будь дурой, Психея! Эта страна и Лонстон не стоят твоих забот. Эти ничтожные люди все равно когда-нибудь погибнут.
— Если мы такие ничтожные, — вмешалась Александра, — зачем вы связываетесь со мной? Вы нелогичны.
— Уходи, — шепнула ей Психея и быстро повернулась к Энтеросу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79