Орел сделался близорук.
Чем дальше от Парижа, тем теснее смыкались ряды волонтеров. Близ Сент-Мену Жак Мере наткнулся на бивак и, остановив карету, велел подозвать к себе командира отряда.
Командир, полковник Гальбо, вел в Верден 17-й артиллерийский полк, батальон волонтеров и четыре пушки.
Жак Мере представился полковнику. Тот объяснил, что имеет приказ Дюмурье принять временное командование Верденом и защищать эту крепость — одну из ключевых позиций на северо-востоке Франции — до последней капли крови.
Гальбо торопился, боясь опоздать.
Он поручил Жаку Мере известить Борепера о своем приближении и приказать, в случае если Верден уже окружен, выслать навстречу подкреплению отряд для прикрытия.
Жак понял, что не должен терять времени, и приказал кучеру гнать что есть мочи.
Лошади помчались во весь опор.
Когда окончательно рассвело, на горизонте показался Верден и до слуха Жака стали доноситься звуки канонады; в то же самое время он увидел, что холм Сен-Мишель покрылся войсками.
То были пруссаки, начинавшие окружать город.
К счастью, дорога, по которой ехал Жак, пока оставалась свободной.
Нужно было во что бы то ни стало опередить пруссаков.
— Пять луидоров, если мы успеем попасть в Верден! — крикнул Жак кучеру.
Лошади рвались вперед, карета пронеслась прямо перед авангардом прусских войск, от которого ее отделяло не больше трехсот шагов, и под градом пуль влетела в ворота крепости: они отворились нарочно для нее и тотчас вновь затворились.
— Где мне найти полковника Борепера? — спросил Жак Мере.
Однако получить ответ на этот вопрос в городе, охваченном ужасом перед наступающими пруссаками, оказалось не так-то легко: жители Вердена в панике разбегались по домам, спешили накрепко закрыть окна и двери и обращали очень мало внимания на приезжего.
Наконец выяснилось, что полковник в ратуше, на военном совете.
Жак Мере бросился туда и столкнулся с Борепером на лестнице.
Он узнал коменданта и представился ему.
Тот пригласил доктора к себе домой, и оба, не мешкая, сели в карету Жака.
В доме коменданта их с видимым нетерпением поджидал молодой офицер.
— Итак? — спросил он.
— Решено защищаться до последнего.
— Слава Богу! — воскликнул юноша, подняв к небу бесконечно кроткие голубые глаза. — Обещайте мне, комендант, что вы поставите меня на такой пост, где я смогу драться и умереть со славой.
— Не волнуйся, — отвечал Борепер. — О таких, как ты, не забывают.
— Тогда я подожду здесь, хорошо?
— Подожди.
Жак Мере и Борепер вошли в комнату, стены которой были сплошь увешаны планами Вердена.
— Кто этот юноша? — спросил Жак Мере. — Впрочем, — добавил он со смехом, — я едва не спросил у тебя, кто эта девица?
— Девица? Это один из самых отважных наших офицеров. Его зовут Марсо. Он командует батальоном департамента Эр-и-Луар. Ты сам увидишь, каков он в деле.
Жак Мере предъявил Бореперу свои полномочия и спросил, какими силами он намеревается защищать город.
— Клянусь честью, — отвечал Борепер, — мне следовало бы ответить, как отвечали спартанцы: «Нашими телами». У нас около трех тысяч человек, двенадцать мортир, из которых, впрочем, стреляют только десять; тридцать два орудия разного калибра, из них два сняты с лафетов; девяносто девять тысяч снарядов двадцать четвертого калибра и двадцать две тысячи пятьсот одиннадцать — других калибров. А также сто сорок три пехотных ружья, триста шестьдесят восемь драгунских ружей и семьдесят один пистолет — все это оружие можно будет раздать волонтерам, если они доберутся до города.
— Там, в ратуше, только что заседал совет обороны?
— Да. Мы постановили, что город переходит на осадное положение, приказали разобрать мостовые и под страхом смерти запретили горожанам собираться группами.
— Будут эти приказы выполнены?
— Выгляни в окно.
— В самом деле, мостовую уже разбирают. Превосходно. Теперь выслушай меня.
Жак Мере рассказал Бореперу о своей встрече с Гальбо, который по приказу Дюмурье движется к Вердену, чтобы оказать помощь его защитникам.
— Черт подери! — воскликнул Борепер. — Ничто не могло бы доставить мне большее удовольствие. Дюмурье снимает с меня ответственность и тем самым возвращает мне жизнь. Я поклялся, пока я комендант, не сдаваться врагу живым; но если я буду всего лишь помощником коменданта, я просто-напросто разделю судьбу остальных верденцев. Моя жена и дети должны поставить милейшему Гальбо свечку!
— Но ты ведь знаешь, что город взят в плотное кольцо.
— Да, поэтому нам придется сделать вылазку и помочь Гальбо и его людям войти. Марсо — большой мастер таких вылазок.
Борепер позвонил; вошел вестовой.
— Позовите ко мне командира батальона Марсо. Можно было подумать, что молодой офицер прочел мысли своего командира, ибо он предстал перед полковником буквально в тот же миг.
— Марсо, — сказал ему Борепер, — возьми триста пехотинцев, всех кавалеристов, три роты гренадеров национальной гвардии и тех горожан, что выкажут желание сопровождать тебя.
— Ими займусь я, — предложил Жак Мере.
— Ты пойдешь с нами? — спросил Марсо.
— Да, я могу оказаться полезен вам хотя бы как хирург.
— Гражданин послан к нам исполнительной властью, — объяснил Борепер.
— Вдобавок, поскольку в будущем мне, возможно, придется, отдавать суровые приказы, принимать решительные меры, я буду рад показать себя в деле, чтобы люди знали, кому повинуются! Вперед! Я хочу осмотреть местность.
Выйдя от коменданта вместе с Марсо, Жак Мере захватил драгунское ружье и набил карманы патронами; Марсо же тем временем протрубил общий сбор, приказал седлать лошадей и выяснить, есть ли среди горожан добровольцы, желающие принять участие в вылазке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135