В ранних письмах, которые Лорел присылала еще из Селкерка, она упоминала о том, что встретила молодого человека, описывала его многочисленные добродетели и сообщала, как ей приятно находиться в его компании. Корри намеревалась внимательно перечитать эти письма и найти хоть какие-нибудь подробности описания, которые помогут ей установить личность человека, который, возможно, украл сердце сестры, обесчестил ее, а потом бросил.
Корри не удивилась бы, если бы именно отец ребенка Лорел оказался убийцей.
– Ты, наверное, шутишь, Корали? Неужели ты намерена снова копаться в этой ужасной истории? – воскликнула Агнес Хатфилд, сидевшая на обитой розовым бархатом кушетке в небольшой гостиной лондонской резиденции Уитморов. Вся гостиная была выдержана в белых и розовых тонах, а ее окна выходили в сад. Три дня назад со всех вещей гостиной сняли черный траурный креп.
– Понимаю, тетя Агнес, что это будет нелегко, но я много об этом думала и пришла к выводу, что у меня нет выбора.
Агнес, которую Корри называла «тетей», хотя та не приходилась ей кровной родственницей, была полноватой седовласой леди чуть старше шестидесяти лет. До гибели ее обожаемой племянницы она всегда улыбалась. Рядом с ней сидела Эллисон Хатфилд, кузина Лорел, худенькая молодая женщина с прямым острым носиком и заостренным подбородком, темными волосами и карими глазами, которая с явным волнением прислушивалась к словам Корри. Родители Эллисон умерли от холеры, и она осталась на попечении стареющей тетушки.
После гибели Лорел обе женщины, воспользовавшись приглашением виконта, решили остаться в Лондоне, а не возвращаться в Селкерк-Холл, связанный с тяжкими воспоминаниями.
– Значит, ты намерена провести свое расследование? – спросила тетушка Агнес.
– Да.
Эллисон ничего не сказала. Она была застенчивой молодой женщиной и крайне редко высказывала несогласие с тем, что говорили другие. Возможно, именно по этой причине она приняла предложение Лорел вернуться вместе с ней в Селкерк-Холл и притвориться матерью новорожденного.
А может быть, это объяснялось тем, что Эллисон устала зависеть от тетушки Агнес. Ведь Лорел в обмен на помощь с ребенком пообещала ей кругленькую сумму.
– Я ни на мгновение не поверила официальной версии произошедшего, – сказала Корри, – и, как следует поразмыслив над всем этим, решила действовать. Я намерена докопаться до истины и узнать, что же все-таки случилось с моей сестрой. Тетушка Агнес, ты и Глэдис помогали Лорел. Теперь вы должны помочь мне.
Эллисон вынула из ридикюля отделанный кружевом носовой платочек и промокнула глаза. Она любила Лорел и уже успела привязаться к ребенку – Джошуа Майклу, впрочем, как и тетушка Агнес, которая тоже вытащила вышитый носовой платочек и высморкала напудренный нос.
Женщина сделала глубокий вдох, чтобы взять себя в руки.
– Я, конечно, помогу, чем могу, но ведь, возможно, именно моя помощь твоей сестре и привела в конечном счете к ее гибели.
Корри с удивлением посмотрела на тетушку:
– Значит, ты тоже не веришь в версию самоубийства? Но если она не сама свела счеты с жизнью, значит, ее кто-то убил? Лорел и ее ребенок – жертвы злого умысла! Это единственное объяснение.
С обитой розовым бархатом кушетки послышался тихий голосок Эллисон:
– Я не могу сказать с уверенностью… но есть вероятность, что Лорел, возможно, с кем-то встречалась в ту злополучную ночь, перед тем как исчезла. Она не захотела сказать мне, куда идет, но была очень возбуждена. А о том, что она взяла с собой ребенка, я узнала только позже, когда пошла в детскую и увидела, что колыбелька пуста.
Корри почувствовала, что с трудом сдерживает слезы.
– Прошу вас… Мы не должны расслабляться.
– Ты, конечно, права, – сказала Агнес и высморкалась. – Мы уже пролили немало слез. Однако слезами не восстановить справедливость в отношении моего драгоценного погибшего ангелочка.
Корри взглянула на темноволосую Эллисон:
– Ты говорила представителям следствия о том, что Лорел, возможно, с кем-то встречалась в ту ночь?
– Тогда мне показалось, что это не так важно. Констебль сказал, что она бросилась в реку. Всю неделю до этого она была расстроена, но ничего не рассказывала. Когда приехал констебль с печальной вестью, я подумала, что, возможно… Словом, я поверила в версию самоубийства.
Корри отметила для себя, что необходимо узнать, что случилось с сестрой за неделю до ее гибели.
– Эллисон, у тебя было три месяца на то, чтобы обдумать ситуацию. Ты все еще веришь, что Лорел совершила самоубийство?
Эллисон покачала головой:
– В то время я была так расстроена, что плохо соображала. Я знала, что Лорел и маленький Джошуа погибли, а все остальное для меня не имело значения.
– А для меня имеет значение, – сказала Корри. – И для Лорел, видимо, тоже имело бы. Тетя Агнес, моя сестра действительно никогда не упоминала имени отца своего ребенка?
– Да, это так. Я старая женщина и в дела своей племянницы не вмешивалась.
– Бывали ли в доме какие-нибудь мужчины?
– Бывали изредка. Иногда, например, к нам заезжал Томас, сын сквайра Мортона. А также сын викария… О Господи, как же его имя? Если вспомню, скажу. Во всяком случае, этот молодой человек изредка тоже навещал нас.
– Кто-то еще?
– А как же? Рядом с нами находится замок Тремейн. Лорд Тремейн, когда приезжал в эти края, всегда наносил нам визит вежливости. Иногда с ним приезжал его кузен Джейсон. Его брат Чарлз со своей женой Ребеккой тоже не раз заглядывали к нам.
– Лорд Тремейн, говорите? – переспросила Корри, нахмурившись.
– Ну да. Он, приезжая сюда, всегда навещает нас, правда, он не живет здесь подолгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94