Дженна поежилась, вспомнив полный ненависти взгляд, которым он ее проводил.
Да, очевидно, он ее ненавидел, причем, похоже, только из-за ее происхождения, а отнюдь не из-за «дьявольской метки», на которую совершенно не обратил внимания. Или не заметил? Наверное, его ослепляла ненависть к дочери проклятого якобитами лорда Кемпбелла…
Но как можно не заметить такого крупного, яркого родимого пятна? Просто Мэлфор не подал виду, что заметил его, посчитав божьим знаком. Впрочем, нет, вряд ли, скорее дьявольским, как думали и многие другие.
Но что ее так волнует в этой истории или, вернее, кто?
У нее не выходило из памяти измученное лицо Мэг, ее ужасная рана… И капитан Мэлфор — промокший до нитки, с влажными черными прядями, облепившими высокий лоб, вокруг пронзительно синих глаз собрались усталые морщинки, черты лица заострились, и от этого шрам стал еще заметнее: он уже не казался частью странной полуулыбки, скрывавшей мысли капитана от посторонних непроницаемой броней, а напоминал безобразную гримасу.
Когда он осторожно провел рукой по лицу раненой девочки, у Дженны дрогнуло сердце — не верилось, что безжалостный убийца может с такой нежностью ласкать ребенка. И все же… Даже кровожадный тигр, без пощады пожирающий более слабых животных, ласкает своих малышей…
Дженна решила, что уж она-то ни за что не попадет в число жертв хищника.
Когда она постучала в дверь своей каюты, та оказалась заперта, и поблизости не было никого, кто мог бы ее отпереть. Девушка постучала, но никто не открыл, однако из-за двери послышались причитания и всхлипывания.
— Селия, — воскликнула она с тревогой, — с тобой все в порядке?
— Да, миледи, — ответил из каюты слабый голос.
— Почему же ты плачешь?
— Это леди Бланш, она тоже заболела.
— А как ты себя чувствуешь?
— Неплохо, — последовал ответ, хотя по голосу было понятно, что это не так. — Как ваше самочувствие, миледи?
— Хорошо, со мной все в порядке. Я попрошу капитана, чтобы он разрешил тебе перейти в мою новую каюту.
За дверью громко всхлипнули. Дженна покачала головой: бедная Селия, иметь такую соседку, как Бланш, — наказание почище морской болезни.
Решив не ждать, пока отопрут каюту, а сразу вернуться в «лазарет» и попросить капитана за Селию, чтобы не упустить благоприятный момент, Дженна отправилась в обратный путь.
Когда она, приоткрыв дверь, заглянула в каюту, там было темно и тихо. Робин спал на стуле в углу, а возле койки раненой сидел, подогнув длинные ноги и уронив голову на грудь, капитан — он то ли задремал, то ли погрузился в тяжкие размышления.
На скрип двери он пошевелился и поднял голову, потом поднялся на ноги и медленно, хромая сильнее, чем обычно, пошел навстречу девушке. В душе у Дженны что-то дрогнуло: впервые он предстал перед ней не свирепым разбойником и убийцей, а бесконечно усталым, страдающим человеком.
— Да? — недовольно спросил Алекс, выйдя к ней в коридор и прикрыв за собой дверь.
Ни «миледи», ни хотя бы «мисс» — Мэлфор как будто совершенно забыл об учтивости.
— Селия, моя компаньонка… — растерянно начала девушка, — разрешите ей переселиться ко мне. Она больна и…
— Вам нужна горничная? — перебил капитан. — Нет. Хоть вы и из Кемпбеллов, но теперь вам придется обходиться без слуг.
Он отвернулся, собираясь вернуться в каюту.
В темноте Дженна не разглядела его глаз да и лица тоже, но она слышала голос — резкий, холодный, он совершенно не соответствовал впечатлению, возникшему у нее за несколько мгновений до этого. Ее охватил гнев — она-то подумала, что благодаря общим заботам между ней и Мэлфором возникло некоторое понимание. Какое легковерие! Его слова ясно доказывают, что перемирие невозможно.
— Вы ошибаетесь, — сердито ответила она, — горничная мне не нужна, я всего лишь хотела помочь бедной Селии.
Мэлфор, уже взявшийся было за ручку двери, обернулся. «Наверное, ему тоже не видно моего лица», — мелькнуло в мозгу Дженны. Но она чувствовала на себе его пугающе пристальный взгляд, как будто он и впрямь, как хищное животное, видел в темноте.
Несколько мгновений он молчал, по-видимому, что-то прикидывая в уме, и девушка почти физически ощущала исходившую от него враждебность. Еще бы, ведь Дженна «из Кемпбеллов», и что бы она ни делала, что бы ни говорила, все только углубляло пропасть между ней и пиратом. И изменить этого обстоятельства Дженна была не в силах.
Она тоже молчала, отказываясь сдаваться.
— Ладно, — наконец сказал капитан. — Отправляйтесь в каюту, а я пошлю кого-нибудь из своих людей за вашей компаньонкой.
— Спасибо, — стиснув зубы, поблагодарила Дженна, подчиняясь свойственному ей прагматизму — что пользы злиться на несправедливое отношение и отвечать грубостью на грубость? Так вряд ли добьешься чего-то путного.
— Вы останетесь там до тех пор, пока я не разрешу вам выйти, — продолжал Мэлфор презрительно. — Я не хочу, чтобы вы слонялись по кораблю.
— О, не волнуйтесь, я с радостью стану затворницей, чтобы только не видеть вас, — вскипев, высокомерно произнесла Дженна.
— В таком случае, вопрос решен к обоюдному удовольствию, — резюмировал Мэлфор, и она снова почувствовала на себе его взгляд. — А теперь уходите.
Девушка поспешно повиновалась, чтобы не дать ему времени передумать. «Господи, и зачем мне понадобилось затевать с ним разговор?» — корила она себя в душе. Ответ был прост: на долю секунды ей почудилось, что в этом негодяе осталось что-то человеческое.
Но она ошиблась…
«Пойду-ка пока в каюту Клода», — решил Алекс. Он очень не любил покидать свою каюту с такой удобной койкой, но что делать? Этой девице Кемпбелл тоже надо дать как следует отдохнуть, а под стенания миссис Кэрфор не очень-то поспишь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131