Он перечислил имена тех, кто уже дал согласие выступить на стороне Генриха.
— А кроме того, — заключил он, — в наших рядах будет сражаться Симон де Монтфорт. Он уже отправился на помощь графу Бретанскому. Не так давно де Монтфорт принес присягу на верность Генриху.
— Симон де Монтфорт? — Элинор никогда прежде не слыхала этого имени.
— Вот так новость! — воскликнул Уильям. Повернувшись к Элинор, он пояснил: — Он —величайший воин нашего времени, отважный и несокрушимый великан. Его называют Богом войны. Он подобен неутомимой и безжалостной махине, этакой движущейся горе, которая сметает все на своем пути. Он один стоит целой армии.
Ричард расхохотался, вспомнив, какое впечатление великий воин произвел на них с братом, когда они впервые увидели его.
— Мы с Генрихом в его присутствии почувствовали себя жалкими карликами, его ноги и руки подобны ветвям могучего дуба. Неудивительно, что он так отважен и вынослив.
Элинор невольно поежилась:
— Но ведь он француз. И рассчитывать на его помощь в войне против Франции…
— Он француз только наполовину, — возразил Уильям. — И ему по праву принадлежит графство Лестер. Но ты чем-то недовольна, Элинор? Мне казалось, что ты без ума от воинов, — поддразнил он ее.
— Ничего подобного! — вспыхнула Элинор. — Не от воинов, а от одного-единственного воина, который, в отличие от большинства из них, учтив и безупречно воспитан!
Уильям улыбнулся ей и вновь обратился к Ричарду:
— Даже имея в своих рядах Бога войны и его рыцарей, вы рискуете проиграть эту кампанию. Вы должны привлечь на свою сторону еще многих и многих. Таких, например, как Суррей и Нортумберленд, а также тех, кто владеет Пятью портами.
— Милорд граф, если вы присоединитесь к нам, остальные без колебания последуют за вами! — горячо заверил его Ричард.
— Они сделают это без большой охоты. Вам удастся наскрести немного денег или получить от них подкрепление в виде горстки воинов. На большее никто нынче не пойдет! И, таким образом, война станет заведомо бессмысленной, ведь, чтобы одолеть Францию, потребовалось бы напряжение всех ресурсов нашей страны!
—Король прикажет всем воинам выступить в поход, только и всего!
— Неужто? — помрачнел Уильям. — А я отправлюсь в Уэльс и Ирландию, чтобы нанять там солдат. Вы чувствуете разницу? Воины, которых силой заставили идти в поход, сражаются неумело и неохотно. Они отнюдь не подмога, а обуза в бою. Вам следовало бы знать об этом!
— Уильям, вы видите все в чересчур мрачном свете! А ведь Генрих уже приказал Губерту де Бургу приготовить в Портсмуте корабли для переброски наших войск и оружия!
— Губерт никогда бы не осмелился перечить королю, — все так же мрачно процедил
Уильям. Он не добавил к этому, что Маршалы всегда поступали согласно их представлениям о чести и любви к отечеству, отметая прочь все корыстные соображения. — Вам в любом случае следует набраться терпения. Никто не согласится покинуть свои поля, пока не окончится жатва. Следовательно, впереди у нас несколько месяцев. Я намерен показать Элинор свой Уэльс. Надеюсь, она также не откажется сопровождать меня в Ирландию.
Элинор бросила на него взгляд, исполненный благодарности, и Маршал подмигнул ей. Ричард, решив, что супругам не терпится остаться одним, поспешил откланяться. Он поблагодарил Маршала за обещание помощи в войне против Франции и, поцеловав руку Элинор, пробормотал:
— Адье, графиня!
Когда они остались они, Уильям усмехнулся и сказал Элинор:
— Мне хочется верить, что ваш брат наконец преисполнился почтения к графине Пембрук.
— Как бы не так! — возразила она. — На слове «графиня» он едва не поперхнулся от смеха!
У супругов вошло в привычку проводить вместе часы после вечерней трапезы, предшествующие отходу ко сну. Уильям достал из шкафа несколько походных карт и расстелил их на столе, подозвав Элинор к себе:
— Я хотел бы сделать из вас заправского моряка, моя дорогая. Как вы смотрите на то, чтобы отправиться в Уэльс морем, а вернуться по суше?
Элинор, стоя вплотную к Уильяму, склонилась над пергаментом:
— Говорила ли я вам уже, как я счастлива, что стала вашей женой, милорд?
Уильям обнял ее за талию и притянул к себе:
— Что-то не припомню, Элинор Маршал. Попытайтесь-ка проложить для нас маршрут, я же в случае необходимости стану поправлять вас.
Элинор принялась сосредоточенно разглядывать карты, водя пальцем по пергаменту. Уильям придвинул стул и сел на него, не сводя глаз со своей прелестной жены. Ее присутствие наполняло его душу таким счастьем, какого ему еще никогда не довелось изведать. Он не уставал любоваться ею. Выходит, это и есть любовь — когда жаждешь радовать любимую, вызывать улыбку на ее лице, ловить ее взгляды и приходить в восторг от одного прикосновения к ее нежной руке. Уильям не мог не сожалеть, что это чувство посетило его так поздно, но поскольку объектом этой всепоглощающей любви стала Элинор, то иначе и быть не могло. Ведь он намного, на целую вечность старше ее! И он благодарил Бога за то, что ему, пусть на склоне лет, довелось изведать столь сильную страсть.
Губы Элинор раздвинулись в улыбке, и Маршал понял, что она решила задачу, которую он ей задал.
— Поскольку весна приходит в Уэльс поздно, думаю, будет разумнее всего добраться морем до Пембрука, а оттуда отправиться в Ирландию, — начала Элинор. — В конце лета мы с вами могли бы пересечь Уэльс и остановиться в Чепстоуве, с тем чтобы уже осенью вернуться в Лондон. Ведь время сбора урожая — это не только всеобщее веселье, но и изобилие корма для лошадей, которые повезут вас домой! А кроме того, вы сами говорили, что лишь осенью вам удастся собрать войско.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110