Она смело взглянула в глаза пожилой монахини и ответила:
— Да, я приняла решение, мать-настоятельница. Я не стану произносить обеты послушания, нестяжания и целомудрия. Я не откажусь от мирской жизни, хотя по-прежнему готова творить дела милосердия и помогать монастырю чем смогу. Время траура по графу Пембруку истекло. Я исцелилась от горя и тоски, терзавших мою душу, и отныне перестану вести жизнь затворницы и возвращусь в мир.
— Обитель остро нуждается в деньгах, дитя мое. — Голос матери-настоятельницы дрогнул от волнения и страха.
Элинор нахмурилась и опустила голову. Выходит, сестры обители во главе с матерью-настоятельницей рассчитывали прежде всего на ее деньги. Спасение души Элинор Маршал заботило их гораздо меньше. «И как это я раньше не догадывалась об этом?» — удивилась она.
— Я помогу монастырю деньгами, но прежде мне хотелось бы просмотреть ваши расходные книги. Пришлите их мне с сестрой Марией. — Элинор сухо простилась с настоятельницей и поспешила вернуться домой, в башню Короля Джона.
— Бетти, приготовьте мне горячей воды для мытья и сожгите эти белые одежды! — сказала она немолодой служанке, которая последовала за ней сюда из Дарем-хаус.
Круглое лицо Бетти расплылось в радостной улыбке.
— Сию минуту, миледи! — отозвалась она. — Его величество присылал за вами своего пажа. Вас ждут во дворце, миледи.
— Хорошо, Бетти. Приготовь мое желтое атласное платье.
Проходя по внутреннему двору Виндзора, Элинор встретилась взглядом с Симоном де Монтфортом, который командовал учениями воинов дворцового гарнизона. Он был на голову выше всех окружающих. Солнце золотило его бронзовую кожу, блестевшую от пота. Элинор подняла глаза и приветливо помахала рукой Генриху, который наблюдал за учениями из окна своей приемной.
— Элинор, как я рад видеть тебя в нарядном, ярком платье! — приветствовал ее Генрих.
Элинор прошла в глубину комнаты и остановилась у окна:
— Я решила вернуться в мир. Я не стану монахиней, Генрих!
— Что за день! Одно радостное известие за другим! — И король коснулся губами ее лба. — Знаешь ли ты, что наши братья скоро прибудут ко двору?!
— Лусиньяны? — поморщилась Элинор. — Они доводятся нам братьями лишь наполовину.
— Ты, похоже, не рада этому известию? Совсем как моя супруга королева! — огорчился Генрих.
Глаза Элинор загорелись.
— Так она недовольна? Ну, в таком случае я не прочь познакомиться с младшими братцами!
— Вот и замечательно! Представляешь, какими почестями я смогу их осыпать?! Как они будут довольны, наши дорогие мальчики! Уильям написал мне письмо. Оказывается, он в восторге от рыцарских турниров. Я устрою великолепное состязание, чтобы порадовать его!
— Но ведь им запрещен въезд в страну!
— Что же из того? Разве я не король, чтобы отменить этот вздорный запрет? Погляди-ка сюда! — И Генрих до половины высунулся в окно. — Видишь этого широкоплечего великана? Это Симон де Монтфорт, величайший воин христианского мира! Рыцари стекаются в Виндзор отовсюду, чтобы поучиться у него владению мечом и копьем. Скоро моя армия станет самой сильной в Европе! Симон наверняка станет победителем предстоящего турнира!
Элинор разглядывала бронзовотелого великана, любуясь его ловкими движениями. На обоих его предплечьях были вытатуированы огнедышащие драконы.
— Ведь ты не откажешься вручать призы победителям? — встревоженно спросил Генрих. — Это ни в коем случае не бросит тень на твою репутацию, не станет нарушением твоих обетов.
— Не беспокойся, дорогой! Ведь я знаю, что для любого рыцаря большая честь — получить награду из рук принцессы! Я готова присутствовать на турнире. Придется пересмотреть весь мой гардероб, — смеясь, добавила она. — Я хочу, чтобы при виде моего наряда королева почернела от зависти.
— Ты все та же, моя маленькая Мэггот! — с нежностью проговорил Генрих. — Ты — мое бесценное сокровище!
23
На банкете, который король устроил по случаю прибытия в Виндзор своих единоутробных братьев, Элинор появилась в нежно-розовом платье из дорого восточного шелка. Подол его украшали вышитые золотом изображения цветов и бабочек. Поймав на себе полный злобной зависти взгляд королевы, Элинор не удержалась от торжествующей улыбки.
Братья, которых Генрих с гордостью представлял присутствующим, произвели на нее неприятное впечатление. Двое младших были высокими, тощими юнцами с некрасивыми, невыразительными лицами, зато старший, Уильям, навряд ли превосходил ростом саму Элинор. Он показался ей похожим скорее на девушку, чем на семнадцатилетнего юношу. Старший из де Лусиньянов чем-то напомнил ей смазливую, вертлявую служанку из Одигема. Усевшись за стол подле нее, Уильям без умолку болтал, хвастаясь, что Генрих пообещал женить его на богатой наследнице и что Эймер скоро получит высокий церковный пост.
— Он принял постриг? — рассеянно спросила Элинор.
— Нет еще, ему ведь всего пятнадцать. Но за этим дело не станет! — И Уильям расхохотался, подмигнув ей.
Элинор вздохнула с облегчением, когда к ней подошли Ричард с Изабеллой и она получила возможность хоть на время избавиться от назойливой трескотни Уильяма де Лусиньяна.
—Как я счастлив видеть тебя такой нарядной и оживленной! — сказал Ричард. — Мы так боялись за тебя, дорогая!
— Побеспокойся лучше о Генрихе, дорогой брат. Похоже, он снова готов наделать глупостей!
— Разве в моих силах отговорить его от этой дурацкой затеи с турниром? — понизив голос, проговорил Ричард. — Будем надеяться, что он не зайдет слишком далеко в своей щедрости к новообретенным родственникам!
— Изабелла, вся твоя родня намеренно игнорирует меня, — пожаловалась Элинор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110