Там она хотела найти себе работу певицы.
Миланд грубо схватил женщину за руку, так что ей стало больно, и прорычал:
— Если ты мне соврала, я вернусь и всажу в тебя всю обойму из своего пистолета.
— Я не вру, — замотала головой Реби — Я слышал разговор Сэйдж и Тилли и знаю, они решили, что Сэйдж должна ехать в Шайенн.
Тогда мужчина, за которого Реби рассчитывала выскочить замуж, встал и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова.
Когда бывшая мадам вновь вернулась к настоящему, она увидела, что солнце уже почти совсем зашло. На горизонте засветились огни большого города; приближался Шайенн. Здесь ей предстояло пересесть на поезд и отправиться в Сан-Франциско, к ее новой жизни.
Вскоре после того, как Реби села в почтовый дилижанс, Миланд Ларкин пошел в конюшню и оседлал свою лошадь Он вывел ее на улицу, вскочил в седло и помчался в направлении Шайенна.
— В этот раз я тебя достану, невестушка, — шипел он сквозь зубы, снова и снова опуская плеть на спину животного. — Наконец-то, ты мне заплатишь за все муки, которые я из-за тебя терплю. И когда я тебя, наконец, отыщу, свершится моя месть, и ты проклянешь тот день, когда твоя мать тебя родила!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
— Ну, и что ты об этом думаешь? — спросила Руби, когда они вдвоем с Сэйдж на нанятых лошадях подъехали к маленькому домику в миле от Шайенна.
— Снаружи выглядит совсем неплохо, — ответила Сэйдж, внимательно разглядывая аккуратное, выкрашенное в белый цвет здание, а потом посмотрела на сорок акров земли, прилегавших к дому.
— У меня есть ключ от передней двери, — сказала Руби, слезая с седла. — Пошли, посмотрим внутри.
Один знакомый ее матери продавал землю, и когда она сказала, что у нее есть подруга, которая хочет купить себе дом, он предложил ей это место, освободившееся за неделю до этого.
— Ты можешь его снять или купить, — сказала Руби, поворачивая ключ в замке.
«Наверное, сначала сниму на время, — из предосторожности решила Сэйдж. — Посмотрю, понравится ли нам с Дэнни в нем, а потом уже куплю».
Внутри дом казался больше, чем снаружи. Сэйдж и Руби насчитали четыре довольно приличного размера комнаты: две спальных, небольшая гостиная и кухня Стены были прочные, только полы слегка скрипели. Мебели в доме никакой не оказалось, за исключением кухонной плиты.
— Ну, обстановку мы тебе сейчас начнем искать. — Руби зашла в спальную, которая была поменьше — Готова спорить, что у Кэрри, в ее громадном домище, полно всякой рухляди, от которой она только будет рада избавиться. Еще можно обратиться к нашим девчонкам в театре. Сомневаюсь, что у них много чего есть, но они спросят у своих знакомых, а те — у своих. Сэйдж особенно и не переживала о том, как обставить дом. Сейчас у нее было достаточно денег, чтобы приобрести самое необходимое Ее главной заботой было, понравится ли здесь Дэнни? Будет ли он счастлив? Она посмотрела в окно кухни: вон там, в сарае, можно будет держать лошадь, к тому же возле дома есть хорошее огороженное пастбище, к нему примыкает равнина, где Дэнни сможет кататься, сколько ему будет угодно. Может, все-таки он и не станет слишком сильно скучать о том, что оставил ранчо Макбейна. Удовлетворенная осмотром, она повернулась к Руби и улыбнулась.
— Давай заплатим за первый месяц, а потом пойдем, расскажем обо всем Кэрри.
— Вот Кэрри обрадуется! Только, мне кажется, она будет без тебя крепко скучать.
— Да, — согласилась Сэйдж, — я, наверное, тоже. Конечно, мы часто будем встречаться, но мне так будет не хватать наших с ней возвращений из театра.
Сэйдж нахмурилась и добавила:
— Я вовсе не хочу каждую ночь добираться сюда совсем одна.
— Ну, ты можешь в любой момент попросить Джефферсона проводить тебя домой. — В глазах у Руби заискрились смешинки — Уверена — стоит тебе только сказать, и он будет скакать до потолка от радости!
— Ха! Он просто толстая обезьяна! Будь у меня собака, я бы этого типа на порог не пустила.
После второго выступления в «Золоченой Клетке», когда Сэйдж сидела в своей гримерной и смывала с лица грим, Джефферсон вошел к ней, не утруждая себя предупредительным стуком. Она увидела в зеркало, как он вошел и направился прямо к ней.
Не спрашивая разрешения, толстяк вплотную приблизился к молодой женщине, сел возле нее и, положив ладонь ей на колено, сказал, медленно шевеля пухлыми губами:
— Я мог бы платить тебе значительно больше, детка, если бы ты мне как следует показала, на что способна. Почему бы нам не отправиться вместе ко мне в отель и не обсудить это в другой обстановке?
Сэйдж смахнула мужскую руку со своей ноги и, холодно глядя на Джефферсона, сказала звенящим от негодования ледяным голосом:
— Если только вы хотите, чтобы я продолжала петь в вашем театре, вы больше никогда ко мне не обратитесь с подобным предложением!
— Да вы же меня не так поняли! — Джефферсон, как ошпаренный, вскочил на ноги. — Это было просто дружеское предложение!
— В таком случае, с этой минуты держите свои «дружеские» предложения при себе! — Сэйдж тоже встала, ее глаза метали молнии.
Совершенно раздраженный и обескураженный, толстяк выскочил за дверь гримерной, громко хлопнув ею при этом. Однако, после этого случая он был чрезвычайно аккуратен в своем обращении с Сэйдж и всегда следил за своими словами. Сэйдж была прекрасной визитной карточкой его заведения, и ему совсем не хотелось ее потерять.
Позже Руби ей рассказала, что Джефферсон обращался с подобными предложениями к большинству своих девочек. Босса они терпеть не могли, однако, некоторые артистки откликались на его приглашения только ради того, чтобы в конце недели обнаружить в конверте с жалованьем несколько дополнительных долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118